Я неохотно сказала:
— Развалины — это одно. Говорят, они так стоят испокон веку. А Города Мертвых — совсем другое.
— Ты первая, от кого я про них услышал, — заметил он.
Я поняла, он думает, что я вру.
— А вам никто больше и не расскажет. О таких вещах никто вот так ни с того, ни с сего не станет говорить, но я и сболтнула-то со страху.
— Нужно будет навести справки, — непонятно сказал он.
Я поняла, что он из тех, кто, раз вцепившись в какую-нибудь историю, не успокоится, пока не вытянет из собеседника все, что тот знает, нравится тому это или нет.
Но тут лодка подплыла к нашему Дому, и разговор прекратился сам собой.
— Чему они тебя учили? — Скарабей все никак не мог понять, что к чему, и не удивительно; кто бы такому поверил. — Чурочки складывать?
— В общем, да, хотя это не чурочки. Их на самом деле-то, можно сказать, и нету. Потом еще картинки. Четыре клеточки и в трех из них рисунки. Животные, растения. Предметы. Четвертая клеточка пустая. А в нижнем ряду тоже всякие разные рисунки. И надо выбрать из них один и поместить в четвертую клеточку.
— Зачем?
— Для порядка.
— Ну и ну! И ради этого они за тобой таскались сюда на этой своей лодке!
— Они и завтра приедут. Конечно, все это одни сплошные глупости, но кормят в их Доме сытно. Там и впрямь еды полно. По-моему, они, сказать стыдно, что не доели, то выбрасывают. Так что если им так уж хочется тратить время на дурацкие картинки, пусть себе. А еще они сказали, что научат меня делать Записи. Такое может быть?
Старик задумался.
— Записи, — сказал он, — делались не человеческой рукой.
— Но ведь можно их перерисовать? А?
— Куда? На стенку, что ли?
— Хоть бы и на стенку.
— Откуда ты знаешь, что у тебя получится именно та Запись? Если она будет записана другой рукой, на другом материале… Не изменится ли ее смысл?
— А ты как думаешь?
— Не знаю, — честно сказал Скарабей. — Беда в том, что смысл большинства Записей и так непонятен. И читая их, можно легко ошибиться. Помнишь, что случилось в Становище Белого Камня?
— Ага.
Все помнят, что случилось в Становище Белого Камня, потому что эта история наделала много шуму. Ихний Хранитель вроде бы сумел по Записям разобраться, что делать с одним из Предметов — круглой железной штукой. На ней было такое колечко, что-то там надо было сначала отвинтить, потом дернуть — он и дернул. Не скажу, что от Дома ничего не осталось — кое-что точно осталось, иначе кто бы знал про эту историю, но вот от Хранителя — точно нет. И, что совсем уж грустно, Записи тоже погибли и большая часть Предметов. Скарабей полагает, тот Хранитель неправильно прочитал Записи. А мне подумалось — а вдруг как раз и правильно? Эта мысль осенила меня неожиданно и от нее сделалось как-то не по себе.
Он сказал, что если я думаю, что теперь я такая важная и в Доме у меня никаких обязанностей нет, то я очень ошибаюсь, и посадил меня разбирать Запись. Из чистой вредности, я полагаю, потому что уже было совсем темно и пришлось зажечь светильник. Запись была из тех, что Звездные Люди обработали — читать ее было одно удовольствие, потому что она не крошилась в руках; Хранитель решил, что, может, из этой Записи как раз и выйдет какой-то толк — из того, что он успел разобрать, было ясно, что она про то, как искали какой-то Предмет, такой, видимо, важный, что им пришлось объединиться несколькими Домами. На этот Предмет вроде претендовал еще какой-то Дом, который владел им раньше, а потом утерял. Тот Хранитель, который возглавлял поиски, был, похоже, мужик толковый, во всяком случае, если верить его помощнику, который все это и рассказал Тому-Кто-Записывает. Я глубоко вздохнула и начала: «Все страшное позади, — сказал я, — Да и опасности особой не было. Не хочу я больше рассказывать обо всяких ужасах».
На всякий случай я оторвала глаза от Записи и пояснила:
— Это он перед своей бабой выдрючивается.
«Давайте лучше поговорим о приятном. Видите — в этом ларце сокровища. Как это замечательно! Холмс специально отпустил меня, чтобы я привез его вам и вы первая открыли его». Сокровища — это что?
— То, что спрятано, — ответил Скарабей.
— Предмет? Но какой именно?
— Они предпочитали их не называть, — пояснил он. — Говорили «сокровища», «клад».
— А ларец?
— Ящик с крышкой. Место, где хранят ценные предметы.
— А, поняла. Склад!
— Похоже на то. Читай дальше.
— Видно, заключили соглашение, что этот самый ларец получает Дом этой бабы, и она им платит отступного. А если он ее посватает, ученик Хранителя этот. Предмет отойдет ему в виде калыма?