— Интересно, а дыры вниз есть? — задалась вопросом Маля Дилель.
Ответ на её вопрос пришел неожиданно быстро: из какого-то крысиного лаза у пола, который никто даже не подумал бы считать достойным внимания, выскочила машубаста. Первым движением лап она переломала руки ближайшему матросу, вторым движением — ноги. Затем она кинулась обратно, волоча за собой матроса, как ребенок куклу, и скрылась в ходу. При этом плечо матроса хрустнуло, но машубаста этого даже не заметила. Всё это произошло настолько быстро, всё это было настолько невероятно, что никто не успел не то что выстрелить, но даже и не подумал развернуть оружие в сторону машубасты.
— Вот что я вам скажу! — произнёс Пало Балэн через несколько секунд потрясенного молчания, — Мы должны уничтожить машубаст, даже если никто из нас отсюда не выйдет. А ещё мы должны построиться так, чтобы в каждую из сторон было направлено оружие. И вверх, и в стороны.
Ответом ему тоже было молчание — но на этот раз это было молчание согласия. Матросы и благородные судари немного посуетились, но в итоге этой суеты их группа приняла вид ежа, ощерившегося во все стороны стволами ружей и огнемётов.
Полезность этого построения подтвердилась уже через несколько десятков шагов — из вертикального лаза свесилась машубаста с явной целью утащить кого-нибудь ещё, но тут же получила порцию огня. К сожалению, она успела убраться раньше, чем огонь успел до неё дойти.
Охотники воспрянули духом — оказывается, машубаст можно побеждать! Боевой пыл охладил сам лабиринт — заурчали механизмы, и из стен выехали каменные блоки, отгораживая охотников от дичи.
— Если машубасты здесь, значит, и наши товарищи где-то здесь. В лоб они нас победить не смогли, значит, сейчас они скорее всего попытаются начать нас отвлекать, уводя от потомства, — размышлял вслух Расо Пантарюэль, — так делают многие птицы. Значит, нам нельзя сейчас идти за ними, а надо будет последовательно обшаривать все уголки подземелья.
Расо ошибся. Машубасты действительно сменили тактику, но это была отнюдь не тактика отвлечения. Как только лабиринт открыл ход, охотники двинулись по нему дальше и прошли добрых двести шагов без происшествий. Машубасты поджидали их в вертикальном ходу. Матрос, которому было положено смотреть вверх, даже успел заметить зверя и пальнуть из огнемета. Эффект от выстрела был почти нулевым: машубаста отпустила лапы ещё до того, как матрос нажал на курок, и пролетела через только начинавшую воспламеняться горючую смесь без малейших повреждений. Чудовище упало на матроса с огнемётом и своим весом сломало ему голову. Ближайших матросов оно просто толкнуло, и те повалились по ходу и против хода движения, толкая впереди стоящих и создавая неразбериху. Обратным движением передних лап чудовище схватило за шеи матросов, стоящих от него по бокам, и столкнуло их лбами до полного разрушения черепов. В это время хвост зверя тоже не бездействовал: сразу двое матросов, остававшихся стоять на ногах, получили по парализующему удару. Таким образом, уже в первые мгновения, когда не все ещё даже поняли, что отряд атакован, семь матросов были выведены из строя. Но чудовище не останавливалось на достигнутом: оно ринулось по спинам поваленных, чтобы продолжить дело сокрушения и уничтожения.
Благородные судари с ружьями шли на острие атаки — Миро и Расо впереди, Вако и Пало сзади. Прятаться за спинами матросов они считали недостойным, да и оружие у них было мощнее. В начале схватки они оказались не у дел — Миро и Ресо получили толчки в сипну от матросов и упали на пол, Вако и Пало даже не могли увидеть, что происходит — машубасту от них загородили впереди стоящие матросы, каждый из которых норовил ткнуть машубасту пикой — огнемёты они опасались использовать, боясь повредить своих. Кроме того, необходимо было поглядывать назад — нападение с тыла было более чем возможным, они только что миновали перекресток ходов.
Пока передние матросы поднимались с пола, а задние бросали огнемёты и перехватывали пики, машубаста оторвала головы ещё троим, а её хвост нанёс три парализующих удара. Машубаста вертелась на месте и наносила удары так быстро, что даже было непонятно, куда тыкать пиками.
Миро Рапаэль наконец-то выбрался из-под матроса, которого машубаста за это время успела парализовать (уже лежащего), и навёл ружье. Но тут из вертикального хода вывалилась вторая зверюга. Первым делом она схватила тело мёртвого матроса и швырнула его в передние ряды. Миро опять покатился по полу пещеры. Второе тело то ли мёртвого, то ли парализованного матроса полетело в задние ряды, где нападающих было намного больше. Сбив людей, как кегли, машубасты ринулись на тех, кто ещё стоял. Они легко уклонялись от пик, пригибая головы и уходя под удар. Ещё пятеро матросов рухнули на пол с разорванными шеями, двое упали парализованными.
В этот момент машубасты решили, что цель достигнута. Они схватили по парализованному матросу и помчались в разные стороны — одна попыталась скрыться в вертикальном ходу, удерживая матроса задними лапами и подтягиваясь на передних, вторая помчалась вперёд, к очередному перекрёстку.
Миро Рапаэль, едва успев подняться на колени, увидел, что мимо него несётся один зверь, а второй уже почти исчез в вертикальном лазе. "Не выйдет!" — подумал Миро и в длинном прыжке ухватился за хвост того зверя, что пытался скрыться в потолке. Он не учел силы машубасты — даже держась только на передних лапах и таща двоих человек, та продолжала двигаться вверх, распираясь в ходу спиной и лапами. Миро навёл ружьё и выстрелил. Машубаста завопила и выпустила парализованного матроса, тот мягко скользнул на пол. Миро тоже отпрыгнул в сторону. Но этот день не был удачным для охотников — один из матросов с огнемётом зачем-то подошел к лазу и заглянул вверх. Капли крови машубасты упали ему прямо на грудь и прожгли её насквозь. Кричал он не дольше десятка секунд.
В это время Расо Пантарюэль и ещё несколько матросов кинулись вслед машубасте, убегавшей по горизонтальному ходу. Через десять шагов они миновали перекрёсток. Пробегая мимо перектёстка, Расо увидел неподвижно стоявшую третью машубасту. Та просто недвижно стояла в углублении стены у перекрёстка и ничего не делала. Бежавшие впереди матросы миновали её, даже не заметив. Расо застыл, пытаясь понять, скульптура это или живое существо. Бежавший за ним матрос не ожидал остановки и сшиб его с ног. Именно это спасло Расо жизнь. Сокрушительный удар, предназначавшийся ему, снёс голову матросу. Третья машубаста наступила на Расо и ринулась на тех, кто преследовал вторую. Она даже не убивала, ей не хватало для полной мощности передней лапы. Хватая людей, она просто кидала их друг в друга, попутно парализуя всех, до кого дотягивалась. Создав на пути погони затор, она благополучно ускакала на трёх лапах в боковой ход, наступив при этом ещё раз на начинавшего подниматься Расо. Поверх прокатилась горячая волна огнемётного пламени — это Малия Дилель, прятавшаяся во время схватки за упавшими матросами, послала зверю прощальный привет. Машубаста подогнула задние ноги и ускорилась, но видимых повреждений не получила. Расо Пантарюэль был потрясён тем, что на повороте машубаста не остановилась, чтобы завернуть за угол, а побежала по боковой вертикальной стенке, используя центробежную силу. Благородный сударь ухитрился выстрелить ей вслед, но это было всё равно, что кидаться камнями в комаров.
О преследовании машубаст не могло быть и речи — необходимо было перевязать раненых, отделить парализованных от мёртвых и вообще придти в себя. Через двадцать минут охотники подвели неутешительный итог — из почти четырёх десятков сильных мужчин, которые вошли утром в храм, на ногах осталось менее половины. Шестнадцать человек было убито, шестеро парализовано — и это почти без потерь со стороны машубаст!
Долго решали, что делать с парализованными — оставлять их тут, даже под охраной, было опасно, кроме того, это дробило и без того небольшие силы охотников. Нести парализованных на корабль было долго, да и убитых оставлять машубастам на ужин не хотелось. В итоге решили похоронить погибших у входа в храм, а парализованных всё-таки отнести на корабль. Пока решали да спорили, лабиринт опять начал менять конфигурацию. Живые оказались в одном каменном мешке, мёртвые — в соседнем открытом коридоре. Все решили, что можно расслабиться, и рухнули на пол. Кто не плакал, тот ругался. Расслабленность обошлась им очень дорого.