– Что ты делаешь! – закричал Фиу, – Ты захлебнёшься кровью!
Отважный малыш кинулся ко мне, чтобы отсасывать кровь из отверстия, но отверстия уже не было. Я вытащил стрелу из спины и залечил спину. Это стоило мне всего жирового запаса на животе. Ну и хорошо, а то я за последнее время растолстел так, что уже не влезал в старый земной скафандр. Я откашлялся, выплюнул кровь и осторожно поднялся на ноги (уже в тени зубцов крепостной стены). Рядом со мной поднялся на ноги Птитр.
– Это что, утро живых мертвецов? – спросил Фиу.
– Птитр погиб, – сказал Птитр необычно тонким голосом и поднес левую руку к голове. Переплетение лоскутов кожи, более напоминающих древесную кору, раздвинулось, и рука Птитра вытащила сквозь защитное поле маленькое белокожее животное, похожее на бурундука, только со щупальцами.
– Это кто? – дружно спросили мы с Фиу.
– Птитр, – ответил Птитр.
– А ты кто?
– Птитра. Я была его правой рукой.
– Как это?
Из того, что рассказала нам эта милая девочка, следовало, что тот, кого мы считали Птитром, был колонией. То есть не совсем колонией, а наполовину. То есть совсем не колонией. В общем, на своей планете они жили в виде маленьких существ, похожих на бурундуков. Но была у них и такая система, с помощью которой они могли подключаться к нервной системе бродячих деревьев (для этого и были нужны щупальца). При этом самый продвинутый член колонии, как правило, становился головой, а остальные, те, кто не умел ещё даже говорить, становились его руками и ногами. Информацию о том, что надо делать, они получали от головы через нервную систему дерева. Все были в выигрыше от такой жизни: дерево получало больше пищи, бурундуки становились сильнее и мобильнее (кроме того, в дереве было тепло), плюс молодежь училась у головы говорить и вести себя в разных обстоятельствах.
Наша косморазведка об этом знала, но никому не сказала. Опасалась, что существ этого вида будут дразнить за маленькие размеры.
А я беседовал с Птитром о женщинах! Сокровенным, можно сказать, делился. А меня слушали все его руки и ноги.
– Птитра, а ты когда говорить научилась?
– Год назад. И на нашем языке, и на интерлингве.
– А считать умеешь?
– Да! Уже до двадцати!
– Понятно. Держись рядом с нами и постарайся не потеряться.
Тело Птитра, завернутое в специально припасенное для такого случая защитное поле, мы предали огню этим же вечером. Четвертый пункт инструкции – избегать биологического заражения планет, на которых проходят миссии.
Птитра ходит очень медленно и очень неловко. Должно быть, ещё не научилась управляться со своей рукой и ногами. Зато теперь Лилиан есть, с кем играть в куклы. Этим они и занимаются в то время, когда не перевязывают раненых.
После гибели повелителей наступление орков несколько замедлилось, а затем возобновилось с новой силой. Очевидно, новое командование армии решило продолжать начатое дело. Идиоты. Единственным, что могло теперь спасти их задницы, было немедленное бегство, но они этого не поняли. Я приказал освободить один из участков стены около ворот – пусть орки думают, что им удалось захватить ворота. Вскоре ворота распахнулись, и в город потекла лавина орков. Потекла и потерялась в лабиринте улиц около входа.
Вы знаете, что может сделать простенькая механическая ловушка, управляемая гидроцилиндром? Никакой магии, никаких сложных технологий. Просто вода, стекающая с самой вершины горы, на которой стоит стольный город Тимлак, и простенький гидроцилиндр. Когда орки попадали в эту ловушку, то обнаруживали, что стены улиц вдруг начинают сдвигаться. Один гидроцилиндр прессовал отряд, второй сгребал тела в сторону. Ловушка очищена для следующего отряда орков. Были и другие ловушки. Гигантский кулак с управлением от гидроцилиндров. Переворачивающиеся плиты. И это кроме того, что каждый дом около ворот был превращён в узел обороны с узкими окнами – бойницами и системой подземных (или надземных) переходов для снабжения обороняющихся.
Передовые отряды орков числом в сто тысяч воинов просто исчезли. Когда их командиры сообразили, что не получают донесений от тех, кто углубился в город, они стали действовать осторожнее и не ломиться в город, а разбирать дома, один за другим. Защитники отступали, но каждый дом давался наступающим ценой сотен погибших. К вечеру наступающие не продвинулись далее первых привратных улиц. Ночью наступление продолжилось. Когда в расчищенное около ворот пространство набилось несколько тысяч новых воинов, мы решили устроить оркам легкую побудку. Лавина конницы, вышедшая за стены через подземный ход, отсекла от ворот подкрепления, а в это время мощные самострелы стен второго яруса, хранившие до этого молчание, посекли всех, кто находился на стенах и около ворот.
В боевых рядах конницы шли броневики – моя гордость, моё изобретение. Никаких двигателей, никакой передачи технологий. Обычная телега, движимая экипажем, только кузов из стальных решеток и листов, с маленькими бойницами. И десять мужиков внутри, с самострелами с велоприводом. Одно движение ноги – один выстрел. Даже будучи перевернутыми, они сохраняли боеспособность. Дно у них тоже было стальное. Команды броневиков подбирались из числа тех, кто потерял родных в первых схватках с орками. Это были смертники, и они знали это. Боевая эффективность броневиков была просто ужасающей.
Находившиеся в надвратных башнях орки обнаружили, что на них льётся кипяток, и выскочили на улицы с громкими воплями. Как раз под самострелы. Конница втянулась в город и принялась за находившихся в городе орков. С другой стороны на орков начали наступать элитные княжеские войска, закованная в сплошную сталь тяжелая пехота. Ворота закрылись перед бегущим к ним подкреплением орков как будто сами собой (на самом деле их закрыли мощные гидроцилиндры, краны управления которыми мы вывели в центр города). По стенам к надвратным башням уже бежали наши солдаты, чтобы занять их. Орки, находившиеся в городе, угодили в окружение. Долго они в нём не продержались. К утру начальники орков обнаружили, что им предстоит начинать всё с начала. Уничтожение первой половины войска вторжения прошло почти без потерь с нашей стороны.
За ночь и следующий день спустившиеся с верхних ярусов мастеровые отстроили разрушенные лабиринты у ворот. Подземные ходы сохранились в неприкосновенности, и к концу следующего дня мы снова дали оркам захватить и открыть ворота. Как только они повалили в ворота, из подземного хода опять вывалила конница и помчалась наутек. Орки и варвары решили, что они спасаются бегством, и даже не стали им мешать, провожая их заливистым свистом. Наивные! Они даже не подозревали, что эта конница предназначена для отлова тех из них, кто будет завтра – послезавтра спасаться бегством. Отряды в городе при виде орков обратились в хорошо срепетированный ужас и кинулись вглубь города, заманивая противника за собой.
Похожим образом действовали наши войска и на полуострове за пределами города. Оркам дали захватить побольше редутов, чтобы создать у них иллюзию успешного продвижения. Когда вся армия орков втянулась в редуты и в город, ловушка захлопнулась. Ворота опять закрылись, а перед проломом в стене перешейка встала тяжелая пехота. Орки на полуострове поняли, что им приходится меньшими силами атаковать превосходящего противника, находящегося в укреплениях, и перешли к обороне. Это позволило нам перекинуть резервы в город. Орки в городе оказались в меньшинстве, к тому же они были рассеяны на отдельные отряды в разных частях города и разобщены. Наши отряды управлялись с помощью системы огней и зеркал (азбуку Морзе, нашими стараниями, к этому моменту в городе знали все, кто умел читать), и благодаря этому мы легко могли сконцентрировать превосходящие силы в нужном месте. Это было избиение. Изо всех стен в орков летели стрелы, а всех, кто рисковал высунуться из-под защиты стен, косили арбалеты стен второго яруса.
Через два дня в городе не осталось ни одного орка, и мы принялись за тех, кто засел в лабиринтах за Великой Стеной (так граждане Тимлака прозвали стену перешейка). С этими пришлось повозиться, и не потому, что они хорошо сражались, а потому, что мы решили взять их измором. Терять людей, имея десятикратное превосходство в силах, было глупо. Орки шли в бой налегке и через пять недель уже еле держались на ногах. Тогда-то их и взяли. Нашей задачей было не просто разгромить армию, а сделать это так, чтобы ни один гонец не вернулся обратно. У "великого Бу" должно было сложиться такое впечатление, что его армия добилась успеха. С этой целью кавалерия и Аис патрулировали все ближние и дальние подходы к городу. Затея вроде бы удалась.