—Я рад, что вы разделяете мое негодование! — продолжил Артон. — Надеюсь, я на всех вас могу положиться, и когда придет время, вы послужите мне!
—Конечно!!! — от рева толпы даже в ушах зазвенело.
—В таком случае прошу быть готовыми выступить сразу, как только я прикажу!
Не слушая рева толпы, король вернулся в палатку.
—Не переживай, Ленор, — буркнул он, — я не собираюсь бросаться в атаку. Кажется, ты прав и меня действительно хотят вынудить сделать глупость.
—Ваше величество…
—А, перестань, — Артон устало опустился на стул. — У меня так мало людей, кому я могу по-настоящему доверять. Сейчас не до чинопочитаний. Герцог, я доверяю вам свою жизнь. Что вы посоветуете?
Мальчик взрослеет, подумал герцог. Еще полгода назад Артон ни за что не произнес бы таких слов. Полагаться на кого-то, кроме себя? Никогда.
—Ждать, ваше величество… Артон. Сейчас выиграет тот, у кого окажутся крепче нервы. — И надеется, что королевской семье удастся спастись, Танзани не просто так оставил там своих лучших людей и в случае беспорядков они получили категорический приказ вывести королеву-мать и принцессу из города.
К утру основные заговорщики оказались задержаны и начали давать показания – Рин не церемонился и на титулы арестованных мало обращал внимания.
Хоть в чем-то удалось опередить заговорщиков, хмуро размышлял герцог, слушая доклад помощника Танзани. Рядом сидел хмурый король.
—И Лодерские?
—На них показывали все.
—Эндон?
—Мне жаль, ваше величество… его пророчили в короли…
—Этого…. — герцог покосился на мрачного Артона и продолжать не стал.
—Ленор… скажи, кому верить… Мы же с ним с детства дружили… К тому же он был помолвлен с моей сестрой.
—Прошу прощения, ваше величество, но, кажется, эта помолвка заговорщикам только мешала, потому они и стремились разорвать ее. Ваша сестра не стала бы послушной куклой, а ее права на трон в случае…
—Да продолжайте уже, я понял все. В случае моей смерти именно моя сестра становилась королевой, и это право оспорить никто бы не смог. А им нужна кукла, которой можно управлять.
—Верно, ваше величество. Пока еще не все ясно, основные фигуранты в столице… Здесь не очень важные персоны. И еще… я осмелился задержать герцога Рованьорского, но для ареста мне нужна ваша санкция, ваше величество. Прошу прощения, я превысил свои полномочия.
—Да перестань ты… — Артон поморщился. — Я даю тебе санкцию. Задерживай всех, кого посчитаешь нужным.
—К вам просится герцог Ортоньский…
—Позже. Так что там с заговорщиками? Известно, кто в столице заправляет?
—Да, ваше величество. Командует маркиз Савский, сын герцога Вертонского… но сам герцог в заговоре участия не принимает.
—Ну еще бы. С него, наверное, уже песок сыпется, — буркнул Алазорский. — Какой из него заговорщик?
—А еще вскоре в столицу должны войти войска герцога Нинселького. Кажется, ему доверили казну, на которую он нанял отряды наемников и набрал разного отребья. Опередить его мы не сможем. Однако того, кто все затеял выявить так и не удалось, тут нужно копать уже в столице. Ясно только, что Лодерские, герцог Нинсельский, герцог Ортонский, маркиз Савский пусть важные фигуры, но никто из них на главу заговора не тянет.
—Понятно, — нахмурился Артон. — Известно что-нибудь про Родердон?
—Немного, ваше величество.
Как обычно это бывает, никто сказать не мог из-за чего начались волнения. Только утром город был тих и спокоен, а к обеду уже пылали кварталы бедняков, по улицам сновали отряды стражников, хватая всех подряд, что только подливало масло в костер восстания. Вскоре на улицах появились баррикады, а у восставших откуда-то появились арбалеты, боевые топоры и копья. Пользуясь огромным численным превосходством, очень скоро восставшие вытеснили солдат с окраин и теперь толпы нищих, воров, убийц рванули в богатую центральную часть города – именно там находилась самая большая добыча. Город оказался к такому разгулу грабежей не готов совершенно, тем более все немногие боеспособные отряды отошли на защиту дворца, оставив столицу на разграбление восставшим. По улицам рекой полилась кровь. Ни богатый, ни бедный, ни знатный не могли рассчитывать на снисхождение, если попадался под горячую руку толпы. А ближе к вечеру толпы восставших, демонстрирую подозрительную слаженность действий, окружила дворец, готовясь начать штурм.
Вот только заговорщики перехитри сами себя. Напрасно они надеялись управлять стихией, маленькая искра превратилась в бушующее пламя неподвластное никому. И у стен дворца схлестнулись две силы – заговорщики, действовавшие под видом восставших, и настоящие бунтовщики, почуявшие силу. Немногие идиоты попытались остановить их, но таких разметали вмиг и вскоре вперед рванула уже толпа жаждущая крови и добычи, которой во дворце обещалось быть много. Бессистемный штурм продолжался всю ночь, а к утру вся площадь перед укреплениями дворца оказалась усеяна трупами, а сами гвардейцы с трудом стояли на ногах. Пусть за каждого своего они забирали пятерых, а то и семерых заговорщиков, но силы уж слишком были не равны.