Чтение кончилось, ученики подходят к профессору, теснятся около него, горячо благодарят его за труд! Профессор устал, устал естественно, от труда и умственного возбуждения. Яковлев также подходит и обнимает его, Михаил Васильевич улыбается ему и говорит: «До свиданья, до свиданья, приходите ко мне почаще; спасибо и вам за вашу игру в новой пьесе!» Но Михаил Васильевич не приглашает его остаться и пить. Уж поздно, все расходятся, и Яковлев сходит с лестницы вместе с учениками профессора. Они идут с ним рядом, шумно разговаривают между собою.
— Ведь вы актёр Яковлев? — спрашивает один из них, застенчиво заговаривая с Яковлевым.
— Да, я актёр Яковлев, — отвечает он, — рад познакомиться, к вашим услугам!
— Я вас видел на сцене в Шляхетском корпусе, — говорил ему молодой человек, — у меня есть там родственник, он провёл меня на представление. Играете вы на диво!
— Познакомь и меня! И меня! — шёпотом просят ещё два ученика, шедших вместе с ними, и все подходят к Яковлеву ближе. — Имею честь кланяться! — говорят они, участливо глядя на него.
— Если б нам послушать вас где-нибудь! — говорят эти двое, не слышавшие его.
— Приходите ко мне на квартиру, я у себя дома прочту вам что-нибудь. Или, если хотите, я проведу вас за кулисы, вы всех увидите и услышите.
— Вот спасибо! Вот отлично! — раздаются восклицания около него.
— Славный малый вы, Яковлев, — говорит ему один ученик, обнимая его одною рукою на ходу! Другой дружески ударяет его по плечу.
— Вот профессор у вас славный! — говорит им Яковлев.
— Профессор наш — редкий человек, знаменитый учёный, — говорит один из учеников.
— Нет, он у нас просто диво какое-то! — восклицает ученик, который глядел так одушевлённо во время чтения. — Он у нас чудище морское, о каких он сам говорит иногда. Ведь подумать только: откуда взялся такой учёный! Из архангельской деревни, у мужичка в избе родился. А заговорит — так перед вами горы двигаются, трава растёт, гром слышен из тучи!.. Как наслушаешься его, так после посмотришь вокруг себя и понимаешь, что всё живёт вместе с тобою да и сам ты не мог бы жить без всего этого, что живёт вокруг тебя. Вот он у нас какое чудо!
Так наивно и странно высказал ученик своё глубокое удивление к таланту профессора и вызвал весёлый смех двух остальных товарищей.
— Весело как на душе, когда его послушаешь; я бы запел теперь что-нибудь погромче! — продолжал ученик, восхвалявший профессора.
— Что ж, запоёмте хором! — подхватили другие.
— Пожалуй, пожалуй, — говорил Яковлев, заражаясь их весельем. — Вот я начну, а вы за мною…
И русская песня громко раздалась в тёмных улицах города. Ученики взяли Яковлева под руки и шли вместе, с весёлой песней, пока не выдвинулись на освещённую хотя и мутным фонарным светом улицу, где их окликнул сторож.
— Кто тут орёт по ночам! Говори кто? Перепились, что ли?
— Убежим, надо бежать, чтоб ещё не взяли! — говорили притихшие ученики академии. — Прощай, Яковлев! — и свернув в сторону, они исчезли в темноте ближайшей улицы. Только третий из них оставался и убеждал Яковлева бежать с ним. Яковлев не счёл это нужным.
— Бегите одни, — сказал он. — До свиданья, приходите же к Яковлеву!
Сторожа подходили ближе, всё окликая шумевших тут.
— Кто такой? — спрашивал один из них Яковлева.
— Актёр Яковлев, — ответил он, — я завтра должен играть на придворном её величества театре.
— Комедиант, значит, — вдумчиво проговорил сторож. — Так ты днём представляй, а по ночам не ори, не мешай другим спать! — прибавил он внушительно.
— И я пойду спать! — объявил Яковлев и быстро двинулся вперёд, скрываясь в темноте, как скрылись его товарищи.
Он действительно поспешил домой, спать. После напряжённого вниманья при чтении, после ходьбы и пения его одолевали естественная усталость и дремота. В сообществе молодых учеников академии ему вспомнились некоторые весёлые дни между товарищами бурсы. Новое знакомство оживило его, хандра исчезла, и он заснул спокойным, здоровым сном молодости. На другой день его не оставляла бодрость; он встал освежённым ото сна и понял к тому же, что вчера он пробил себе окно, из которого всегда будет веять на него свежий ветер и чистый воздух: он примкнул к бедной, но учащейся с интересом молодёжи и не останется более одиноким в жизни.
Скоро оказалось, что ему по многим причинам не суждено было оставаться одиноким. Нашлось ещё существо, прибегавшее к его помощи и поддержке. Через несколько дней его вызвали в канцелярию генерал-полицмейстера. Он шёл несколько смущённый, не понимая, какая могла быть в нём надобность и не последует ли какого взыскания или внушения. Многое придумывал он, и одно только не могло прийти ему на мысль: что он получит известие о своём старинном друге, о давно исчезнувшей Малаше.