Увлёкшись тайной Нимры, Ноэль понял, что спускается в сад и идёт за ними. Неожиданное мяуканье заставило его замереть на последней ступеньке и посмотреть в темноту. Ночью он видел ничем не хуже, чем днём. Мимоза лежала под кустом, чьи звездообразные цветы закрылись на ночь, и сильно дрожала. Бесстрашная кошка все эти дни не приближалась к Ноэлю, но сегодня даже не шелохнулась, когда он наклонился, поднял её и прижал к тёплой груди.
— Замёрзла, старушка? — спросил он, поглаживая её. Когда она продолжила дрожать, он расстегнул пуговицы чёрной рубашки и прижал кошку к коже. Запрокинув голову, она прижалась к нему, и дрожь начала стихать. — Вот так.
Поглаживая Мимозу, он пошёл в ту сторону, где исчезли Фен и Нимра. Мимоза казалась такой же хрупкой, как и её хозяйка. Было странно держать её, и впервые в жизни, Ноэль вспомнил своё детство. У него тоже был питомец — старая дворняжка, шлявшаяся за Ноэлем до самой смерти. Ноэль похоронил пса в пустыне и утопил землю в своих слезах, пока никто не видел.
Когда он завернул за угол, Мимоза, которая почувствовала запах хозяйки, заёрзала.
Нимра находилась по другую сторону посеребрённого лунным светом пруда, её крылья лежали на траве, когда она наклонилась сорвать цветы, а ветерок прижимал её тёмно-синее платье к телу, словно любовника.
Фен сидел на каменной скамье на этом берегу, и тихое терпение, с которым он наблюдал за ней, говорило о полной преданности.
«Это точно не дело рук Фена», — решил Ноэль. Старик вряд ли участвовал в сговоре обезвредить или убить Нимру, и выражение лица сегодня уничтожило любую каплю подозрений. Ни один мужчина не может смотреть на женщину так, а потом наблюдать, как свет навсегда исчезает из её глаз.
— Сила, сердце и мужество, — сказал Фен, не оборачиваясь. — Нет другой такой, как она.
— Да. — Подойдя ближе, Ноэль сел рядом, Мимоза мурлыкала у него на руках. — Думаю, — сказал он, не сводя глаз с Нимры, которая даже сейчас задевала что-то глубоко внутри него, — тебе нужно отослать Амарию из этого двора.
Тихо вздохнув, он сжал обветренной рукой трость.
— Она всегда ревновала меня к ангелу. Амария красивая женщина, почти бессмертная, и всё же видит лишь то, чего не может иметь, не может делать.
Ноэль промолчал, потому что Фен говорил правду. Амария могла считать себя взрослой, но во многих отношениях она избалованный ребёнок.
— Иногда мне кажется, — продолжала Фен, — что я навлёк на неё немилость, попросив Нимру учесть годы моей службы в контракте дочери. Век служения мог бы научить её ценить то, что она… ангелы ценят это.
Ноэль не был так уверен. Только вчера он видел, как Амария подняла перед Вайолет чашку кофе, сказала маленькой служанке, что кофе остыл, а потом очень осторожно вылила жидкость на пол. Были и другие действия, когда она считала, что её никто не видит, и этот разговор сегодня. Эгоизм в её характере казался врождённым и незыблемым, как камень. Но стал ли он смертельным, ещё предстояло выяснить.
— Тебе подарили плод любви, — сказал он Фену, когда Нимра, оторвавшись от изучения растений, оглянулась через плечо. Возникло ощущение того, как натянулась кожа в ожидании, когда взгляд Нимры упадёт на него.
После той прогулки в саду они больше не вступали в физический контакт, но Ноэль понял, что, сомневаясь в истинной природе или нет, тело больше не отвергало идею близости. Не тогда, когда близость происходила с этой женщиной. У него никогда раньше не было любовницы ангела. Он недостаточно хорош собой, чтобы за ним бегали женщины-ангелы, у которых целый гарем мужчин, и он был этому рад.
С другой стороны, большинство ангелов слишком бесчеловечны для грубой сексуальности его натуры. Нимра, однако, не была похожа ни на одного другого ангела, которого ему доводилось встречать, загадка внутри загадки.
Он не раз видел её в саду, когда она буквально была по локти в земле. Раз или два, когда он пробормотал себе под нос что-то не очень умное, в её глазах был не упрёк, а юмор.
Сейчас она обогнула пруд и остановилась, положив руку на плечо Фену, её волосы мягкими локонами рассыпались по плечам, на лице читалось любопытство, что Ноэль нашёл неожиданным для ангела её возраста и силы.
— Ноэль, ты переманиваешь мою кошку?
Он провёл ладонью по дремлющему телу Мимозы.
— Это меня переманили.
— Действительно. — Одно-единственное слово, пропитанное силой. — Я вижу, что придворные женщины просто очарованы тобой. Даже застенчивая Вайолет краснеет, когда ты рядом.