....Спрыгиваю с Вороного, бросая поводья слуге в цветах дель Саура. Захожу в большой шатёр герцога. Тот уже воспрянул духом, как и остальные наши лорды, которые сильно приуныли, когда узнали, что рёсцы их обманули с маслом, на котором строился наш расчёт. Пришлось в срочном порядке делать один огненный заряд для требучета и продемонстрировать его действие. Результат впечатлил всех, так что народ улыбается и все ждут, когда можно будет начинать. Урм приветствует меня, но совещание пока не начинается - задерживаются ещё четверо. Впрочем, условленное время ещё терпит, поэтому пока обмениваемся лагерными новостями и новыми впечатлениями. Обычный трёп. Накнец, все в сборе, и начинаются доклады. Я вношу услышанное в тетрадь, где постепенно прорисовывается вся картина осады. Итак... Первое - пять десятков требучетов будут готовы через два дня. Вроде немного, но это - страшная сила, которая до сих массировано никогда не применялась при осадах. Площадки под них уже расчищены и готовы. Как и подъездные пути для доставки к ним снарядов и камней. На пляже стоят десять осадных башен в полной готовности. Это для хашара. Тех тушурцев, которых погонят на стены. На убой. Готовы и двести штурмовых лестниц. Не узких, которых так любят показывать в фильмах про старину, а настоящих. На восемь человек. Широких и длинных. Они должны достать до края городских стен. Если, конечно, осаждённые позволят хашару это сделать. Или будет, к чему их приставлять.
Далее - готовы уже три тысячи горшков для требучетов. Из них больше половины снаряжены нефтяной смесью. И производство растёт. Пленники приспособились, но выработка стоит на одном месте, потому что те, кто научился работать, выбиваются из сил. А новенькие, кто пока относительно свежий, ещё толком лепить большие кувшины не может. Солдаты бодры духом, отъелись, отоспались после быстрого перехода, и горят желанием поскорее разделаться с Кыхтом и отправиться домой. Вроде бы всё нормально. Но гложет меня какой то червячок изнутри. Смутное беспокойство. Слишком гладко всё идёт. Слишком. И осаждённые забились за свои толстые стены и не высовываются. Даже не стреляют из своих луков, не говоря про ответный огонь из тех машин, что имеются за городскими стенами. И пленники услужливо покорны, не протестуют и не саботажничают. Просто идеально всё обстоит. А когда всё идёт вот так, по накатанной дороге, как по рельсам - жди беды. Большой беды! Но я молчу, потому что не хочу накаркать. С флангов и с тыла к нам не зайти - там неприступные скалы и рёсцы, которые относятся к тушурцам, как скоту для забоя. То есть, после них живых не остаётся. Они просто не смогут пропустить армию короля, потому что это будет против всего их воспитания и образа жизни. А спереди - город. Значит, что-то там есть. Что-то, о чём нам неизвестно. Впрочем, нам бы дождаться только окончания работ над требучетами, и тогда нам даже вся королевская армия, вся рать тушурцев будет нестрашна. Потому что каким бы человек не был упёртым и сумасшедшим - в огонь он добровольно не пойдёт... Психика не позволит. Мозги просто откажут, и всё... Так что же нас ждёт такое-этакое? Что? Три тысячи фиорийцев постоянно в поле. Возле боевых машин и наших строек. Тысяча - охраняет рабов и место работ. Тысяча на отдыхе. Каждая из этих тысяч меняется каждый день. Вчера охраняли рабов и надзирали над ними? Сегодня - на отдых, в лагерь. А потом - в поле. Охранять наши камнемёты, следить, чтобы тушурцы заготавливали камни, лепили горшки, перегоняли нефть, заряжали наши глиняные снаряды. Ну и заодно таскали из каменоломни булыжники для тех требучетов, что сейчас используются...