- Сьере граф...
Я расслаблено улыбаюсь:
- Всё, девочка. Мы возвращаемся в Фиори. Конец войне...
Снимаю с головы шлем, расстёгиваю застёжки, девушка стоит на месте, не в силах поверить тому, что услышала.
- Каан, неси воду, срочно мыться!
Тушурка появляется из-за ширмы, следом спешит Аами, бросается ко мне, обнимает за ноги, поскольку её макушка на уровне моих бёдер:
- Папа Атти, ты сказал, что всё кончилось?
Я опускаюсь на корточки:
- Да, доченька. Для нас всё. Завтра мы выезжаем домой, в Фиори.
- Ой...
Её глаза испуганно округляются, и она подносит ладошку к щеке. Я ласково глажу её по светлой головке с заплетёнными в косы пепельными волосами:
- Чего испугалась? Завтра начнётся наше путешествие домой. Так что не стоит бояться. А потом ты попадёшь в волшебную страну...
Улыбаюсь, а на душе скребут кошки. Не верится мне, что нас просто так выпустят. Хотя Слово Императора дано. И ещё никто не слышал, чтобы оно было нарушено. Тому порукой грамота, хранящаяся теперь в моём шатре. С подписью и печатями... Каан торопливо разводит воду, уже принесённую с кухни, застывает с полотенцем. Спохватываюсь, отпускаю малышку, та отступает на пару шагов, выпрямляюсь и стаскивая на ходу китель и рубашку шагаю к тушурке. Наклоняюсь над лоханью, на меня льётся вода. Как же хорошо! Отфыркиваясь, я смываю с себя грязь, потом женщина осторожно, едва касаясь мышц, омывает мне спину. Грудь и живот я мою сам. Меняю рубашку, снова одеваю форменную куртку. А вот и мои командиры. Почтительно выстроились у стенки шатра, при моём появлении из-за ширмы грохают себя кулаками в грудь:
- Война с Тушуром для нас закончена. Завтра отправляемся обратно домой. Готовиться к отъезду. Решить все проблемы на местах самостоятельно. Проверить запасы провианта и оружия, коней, скот, повозки...
...До Парда отсюда ехать примерно два месяца. Плюс-минус пара-тройка дней в любую сторону. Нормально. Отсутствовали восемь месяцев, и вернёмся для всех неожиданно. Планы Тайных Владык Фиори будут нарушены. Очень хорошо!..
- Сьере граф, некоторые воины хотят взять с собой пленниц в Фиори...
Один из сотников смотрит на меня. Уж как бы не ты сам, парень... Ладно. Настроение у меня отличное, так почему бы и нет?
- Не возражаю. Особое внимание в пути уделить старому Долма и его семье, а так же новичкам.
Молчаливые кивки.
- Выходим из лагеря через час после подъёма.
Снова согласные кивки.
- Остальные?
...Это по поводу прочих солдат корпуса...
- С момента уничтожения Кыхта я им не командир, но все лорды предупреждены, что мы, отряд Парда, уходим домой завтра. Так что если кто решится пойти с нами - я ничего не имею против. Ещё вопросы?
- Куда девать тех, кто пойдёт с нами?
- В обоз. Места на возах достаточно?
- Вполне. Есть и свободные тушурские телеги.
- Они никуда не годятся. Их придётся переделывать - ставить крыши, делать двери. Успеете - приступайте. Лошадей у нас предостаточно.
- Может, на них перегрузить провиант и запасное оружие? А на наши возы посадить тех, кто идёт с нами?
- Тоже вариант. Можете так и сделать. В общем... На ваше усмотрение. Но через час после подъёма и завтрака мы уходим домой. Всё. Все свободны...
Снова синхронное отдание чести, солдаты покидают шатёр. Я прислушиваюсь - снаружи уже совсем тихо. Ветер шумит, но вполне обычный ветерок. Подхожу к пологу, выглядываю наружу - Кыхт уже совсем погас. Угли на его месте едва тлеют. Надеюсь, к утру достаточно остынут... Зато в лагере суета - все носятся, как ошпаренные кипятком или смазанные скипидаром. Хм... Получается, что дураков не нашлось покончить с собой из-за угрызений совести? Тоже мне, идеалисты... Хорошо упрекать в жестокости после того, как всё закончилось. А вот полезь тот барон по штурмовой лестнице на неприступную стену, да получи булыжником по шлему или меч в живот, как бы он сейчас орал от боли? Дуболомы Нижайшего...
Отпускаю полог, возвращаюсь в шатёр.
- Каан!
Женщина вновь высовывается из-за ширмы, разделяющей шатёр пополам.
- Иди сюда.
Показываю ей на стул. Она несмело приближается. В глазах - тоска. Осторожно присаживается, поджав под себя ноги в мягких сапожках с загнутыми носками.
- Слушай меня внимательно. Завтра мы уходим домой. В Фиори. Что ты собираешься делать?
Она некоторое время молчит, не понимая, чего я от неё хочу. Приходится пояснить:
- Ты поедешь с нами. До самого Парда, как воспитательница и служанка моей дочери. Как только мы въедем во двор замка - у тебя будет две возможности устроить свою жизнь. Первое - ты останешься служанкой Аами и будешь жить в Фиори. Второе - получишь какие-то деньги, сразу говорю, не большие, и вернёшься обратно, в Тушур. Отправлю тебя с первым же караваном в эти края.
Снова пауза. Потом она дрожащим голосом спрашивает:
- Мне дать ответ сейчас, сьере граф?
Машу рукой, и от этого движения женщина втягивает голову в плечи и испуганно сжимается.
- Нет. Как уже я тебе сказал - во дворе замка Парда. Не раньше. До того момента твои обязанности и положение остаются прежними: ты - рабыня и служанка Аами.
- Да, сьере граф...
...Мне кажется, или на её лице мелькнуло облегчение?..
- У тебя остались здесь какие-нибудь родственники? Муж? Дети?
Она отрицательно мотает головой, с удивлением вскинув на меня свои глаза. Впервые я интересуюсь этим. Вздыхает:
- Мой муж... Ему я не нужна после того, что со мной сделали ваши... Солдаты... А детей у нас не было. Родители... После того, как девушка выходит замуж, родные проводят ритуал её похорон...
...Понятно. С глаз долой - из сердца вон. Отношение к женщине в Тушуре прямо скажем... Как к иноземцам. То есть, к существам, стоящим ниже животных... Совсем как в Рёко...
- Ладно. Дорога длинная, так что время подумать о своей дальнейшей судьбе у тебя будет.
Машу ей рукой. Мол, свободна...
...После ужина, когда Каан укладывает спать Аами, меня вызывает дежурный. Я набрасываю на себя свой любимый плащ с подбоем из чёрного волка, выходу из шатра. Ветра уже нет, лишь невидимое простым глазом марево где-то там вдали курчавится над останками города, ставшего могилой не менее чем пятидесяти тысячам тушурцев. Перед мной плотный строй всех лордов. От самых влиятельных шестнадцати уцелевших, до самых мелких, у которых по десятку, а то и менее, солдат. При моём появлении они дружно отдают честь ударом кулака в грудь. Потом кто-то кричит:
- Слава Волку Парда!
И все дружно рявкают:
- Слава! Слава! Слава!
Из строя выходит барон дель Таур, глава наших железноруких, снимает с головы шлем, кладёт его на согнутую в локте руку, благо все владетели в полных доспехах, в отличие от меня, и говорит:
- Сьере граф, общий совет лордов корпуса постановил считать вас по-прежнему нашим верховным главнокомандующим до возвращения в Фиори и подчиняться всем вашим приказам до прибытия в Ганадрбу.
Тишина... А у меня вдруг сдавливает горло. Честно говоря, такого я никак не ожидал от нашей феодальной вольницы...
- Что же... Если так, сьере лорды, то я... Благодарю вас всех за оказанную мне честь и доверие. Поэтому приказ будет такой - выдвигаемся утром, через час после подъёма в обычном порядке. Проверить лошадей, запасы продовольствия, повозки. Если кто из тушурцев захочет пойти с нами - не отказывать...
Тишина...
- Приступайте, сьере владетели. Времени осталось не так много...
- Слава Волку Парда! Слава! Слава! Слава!..
Они бросаются ко мне, обнимают, бьют по плечам, облегчённо улыбаются - ведь мы возвращаемся домой, в Фиори!..
...- Граница, сьере граф! Граница!!!
Радостный крик разносится далеко вокруг от нашего каравана. Чуть больше полгода мы не были дома, отправленные на смерть Тайными Владыками Фиори. И вот, вопреки всему, корпус вернулся. И даже раньше времени. Потому что мы выполнили условие Императора... К чести Ымпа - он сдержал своё слово. Нам не препятствовали. Более того - у меня осталось стойкое ощущение, что рёсцы вздохнули с облегчением, когда мы ушли. Увиденного посланцами императора в Кыхте оказалось достаточно, чтобы все возможные и невозможные претензии испарились сами собой... На войну нас отправилось пять тысяч воинов. Возвращалось - три тысячи шестьсот. Кто погиб, кто умер от ран. Кто - от болезни. Но ещё никогда обратно не приходило так много тех, кто отбывал обязанность по договору между Фиори и Рёко... С нами идёт огромный обоз. В нём те, кто решился оставить свою родину и искать счастья на чужбине, а так же наша военная добыча. Людей немного. И в основном - женщины. Молодые и красивые. Кто едет по согласию, добровольно. Кого везут насильно. Не мне решать такие дела. Сами разберутся. Может, кому и повезёт... Обитатели Фиори провожают нас удивлёнными взглядами. Такой большой отряд, да ещё в неурочное время, и почти посреди зимы... Но санные пути пробиты, и мы медленно, но уверенно двигаемся к Гандарбе. Жаль, конечно, что нас задерживает покрывший землю плотным покровом снег, но зато мы дома. В попутных городках нас принимают словно героев, ведь такое происходит впервые за всю историю Фиори. И наши ряды редеют. Люди возвращаются в свои владения и дома. Но это радостные потери. Мои три сотни двигаются плотным строем, вызывая у всех восхищение своим оружием и порядком. Мой путь, как верховного главнокомандующего, лежит в Ганардбу, столицу нашего государства, и только оттуда, отчитавшись перед Советом Лордов, я смогу поехать дальше. В Парда... Но всё когда-нибудь заканчивается, и вот уже стены столицы видны перед нами... Солдаты отшвыривают стражников, пытавшихся преградить мне путь. Двери ратуши распахиваются, и я спускаюсь вниз, где в окружении стоящих амфитеатром скамей, полных властителей, благо происходит очередной Совет Властителей, сидят Верховные. Старший Совета поднимается мне навстречу, его губы кривятся в ухмылке, Он считает, что мы сбежали?! Я подхожу к столу, достаю из тубуса, висящего на боку, императорскую грамоту, поворачиваюсь к вскочившим со своих мест лордам: