— Сев, я хочу показать тебе кое–что, о чем знают лишь несколько человек.
— Что?
— Это, — сказал Гарри, взмахнув рукой над землей и прошептав пароль. Черный оникс поднялся из травы, на нем проступили слова. Сев в удивлении ахнул.
— Что это?
— Это посвящение. Оно написано на английском, англо–саксонском и эльфиском языках.
Сев посмотрел на часть текста, которую мог понять.
[b]Галатее Равенкло.
Особый подарок для особого друга. Я всегда буду помнить тебя.
От Гарри Поттера.[/b]
— Ух ты. Погоди–ка, ты хочешь сказать, что это написал один из предков Поттера?
— Да. Примерно тысячу лет назад. Галатея была дочерью Ровены Равенкло, она влюбилась в Гарри Поттера.
— Почему надпись на английском? Я имею ввиду, на современном английском?
— Увы, на этот вопрос я пока не могу ответить. Я расскажу тебе, когда ты станешь старше.
— Говоришь, как Дамблдор.
— Я учусь у лучших.
— А что означает другая надпись?
— Светлая память Галатее Равенкло. Матери, другу и любимой дочери.
— Ты можешь прочесть ее? Что это за язык?
— Эльфийский.
— Ты знаешь его?
— Я этого не говорил. То, что я знаю, что означает надпись, не обязательно значит, что я могу прочесть ее.
— Верно. А почему ты показал мне это?
— Скажем, я могу упоминать это в будущем, в таких случаях я хочу, чтобы ты знал, о чем речь.
Гарри пошел обратно к месту, где собиралась команда, оставив смущенного Сева позади.
Как только вся команда и потенциальные игроки собрались, Мадам Хуч официально открыла пробы. Пока капитаны разговаривали с потенциальными членами команд, Джеймс прохаживался по территории Гриффиндора, с ухмылкой приближаясь к Северусу. Гарри заметил это и слегка толкнул друга локтем.
— Хочешь, я с этим разберусь?
— Нет, ты был прав вчера. Я должен научиться стоять за себя. Я сам разберусь.
— Хорошо, но если он заденет тебя или понадобится помощь, зови.
— Спасибо, Гарри.
К этому времени Джеймс подошел к ним. Остановившись рядом, он поприветствовал Гарри кивком и посмотрел на Сева.
— Значит, Снейп, ты пытаешься пробиться в команду. Если повезет, будет весело, когда Гриффиндор выиграет кубок.
— Я бы не был так уверен в ваших шансах, Поттер. В конце концов, ты ведь в их команде, — растягивая слова, хмуро произнес Сев. Гарри с удивлением наблюдал за ним, узанавая учителя зельеваренья.
— О–о–о, маленький слизеринец отрастил зубы. Мне страшно.
— Так и должно быть. Делитриус Лингва.
Заклинание ударило Джеймса в живот, он нагнулся вперед, схватившись за грудь. Когда он выпрямился и попытался ответить, его глаза в ужасе расширились, а рука прикрыла рот. Гарри пытался сохранить беспристрастное лицо, но проигрывал. Когда Джеймс убрал руку и попытался закричать на Сева, донеслись только неясные булькающие звуки, а Гарри не мог больше держаться. Расхохотавшись, он упал на землю и схватился за живот. Джеймс посмотрел на него, как на предателя, и понесся к своим товарищам. Когда Гарри, наконец, пришел в себя, он повернулся к своему ученику, на лице его светилась гордость.
— Это было гениально, Сев. Но тебе правда надо было удалять его язык?
— Конечно. Он не смог проклясть меня. Я решил, что чары молчания уже были, так что это будет новая шутка. В любом случае, он сможет получить язык обратно, если пойдет в больничное крыло.
— Ты же знаешь, что медсестра его мать?
— Правда? Та симпатичная ведьма? Как ее зовут? Мин или что–то типа того…
— Да, Мин. Она моя подруга. Но уверяю тебя, она увидит в этом юмор. Как и его отец. Он тоже мой друг. Они были приколистами в свое время в Хогвартсе, в сороковых годах. Это было первое поколение Мародеров, представляешь?
— Да, ну?
— Ага. Они обратят внимание на юмор. В конце концов, когда я рассказал им о чарах молчания, они нашли забавным, что вину свалили на Мародеров.
— Ты хочешь сказать, что это были не они? А кто тогда?
— Ну, я сам неплохой шутник.
— Ты, это сделал?
— Угу. То, как я подставил их, было остроумно, я считаю. Они получили наказание, а я смеялся последним.
— Не могу поверить! Ты устроил шалость на всю школу и даже не попался. Как это по–слизерински.
— Сочту это за комплимент. Хочешь пример того, что мне нравится делать?
— Да, конечно.
Гарри повернулся к другому концу поля, где собралась гриффиндорская команда и потенциальные игроки летали кругами. Взмах руки, и они неожиданно полетели вокруг пылесосов. Сев взглянул туда и разразился смехом, заработав несколько удивленных взглядов со стороны Слизерина. В объяснение он указал на кричавших гриффиндорцев, что заставило его товарищей попадать на землю в диком веселье.