– У нас получилось, дорогая! Они клюнули!
Но Юрайта по-прежнему печальна, не понимая, в чём дело, отпускаю её и спрашиваю:
– Что-то случилось? Тебя кто-нибудь обидел?
Она качает прелестной головкой в знак отрицания, а голос шелестит, словно камыш на ветру:
– Нет, сьере барон…
– Тогда что такое? Наоборот, надо радоваться!
Она улыбается сквозь слёзы, потом вновь шелестит:
– Простите, сьере, барон… Я рада… За вас…
Её губы дрожат…
– Меня убьют здесь, или когда мы будем в дороге?
..Сказать ей правду, или солгать?.. Я молчу, потом всё же решаюсь:
– А ты хочешь жить?
– Конечно, хочу! Но… Это же невозможно… Всё написано у вас на лице…
– Что написано?! Чего ты выдумаешь?!
…Я лгу, и мы оба знаем об этом… В двери стучат, и мы отшатываемся друг от друга. Юрайта напряглась, словно струна, губы по-прежнему дрожат, и, кажется, что её дрожь усилилась.
– Войдите!
Появляется местный слуга, кланяется:
– Сьере барон… Вас спрашивает мужчина и женщина. Они не представились, но говорят, что вы знаете, кто они.
– Да, конечно. Пусть их отведут в гостиную, и накроют на стол, что-нибудь изысканное. И лучшее вино.
– Разумеется, сьере барон.
Слуга выходит из комнаты, а я вновь поворачиваюсь к бывшей разбойнице:
– Пойдём…
– Кто там?
– Твой отец и сестра.
Девушка словно оживает, её глаза загораются пламенем ненависти, и голова склоняется в поклоне:
– Благодарю вас, сьере барон, за последнюю милость… Я не могла даже подумать о столь добром и милосердном поступке с вашей стороны…
– Идём. Только накинь вуаль. Снимешь её, когда пожелаешь…
…Мы входим в гостиную рука об руку. У жарко растопленного камина застыл граф, протянув к огню озябшие руки. Он с ненавистью смотрит на меня, на мою спутницу, пытаясь разглядеть её черты лица через плотный батист. Безуспешно. Иоли сидит в кресле. Впрочем, встречает она меня таким взглядом, что мне лучше бы умереть, пожалуй, сразу.
– Граф, виконтесса…
Я отвешиваю лёгкий, слегка ироничный поклон. Дель Лари открывает рот, пытаясь что-то сказать, но тут открывается дверь и на пороге появляются слуги, несущие закуски и вино. Мгновенно и бесшумно накрывают на стол, исчезают. Я выдвигаю один из стульев:
– Прошу, дорогая…
Юрайта грациозно садиться, по-прежнему скрывая лицо:
– Сьере граф, доса Иоли – прошу и вас к столу. Думаю, наш разговор стоит начать с бокала хорошего вина…
Моя разбойница потягивает руку, наполняет бокалы из цветного стекла густым малинового цвета, напитком. Твою же мать! Это же Мой Ликёр!!! Как раз малиновый! И подсунуть его мне!!! Убью гадов! Но приходится держаться. Граф подходит к столу, выдвигает себе стул, плотно усаживается. По другому не сказать. Основательно. Прочно. Плавной походкой подходит Иоли, так же сама выдвигает стул и устраивается за столом. Тянется к бокалу, потом пробует: