- А того, что мы уже собрали, не достаточно? - опять задала вопрос Эсме.
- Не думаю, и время доступа к этой магии слишком долгое. Заклинание использует мимику, так же как драконы творят заклинания с помощью своей гривы. В эльфийской магии вокруг заклинания есть временн о е кольцо, которое контролирует поступающую энергию. Оно позволяет использовать магию медленно и равномерно. А это заклинание берет всю доступную магию и превращает ее в один импульс. - Тинкер нарисовала схему корабля и крестиком обозначила примерный центр корабля. - Это как бросить камень в пруд. Бах! - она обозначила начальный импульс большим кругом вокруг креста. - Это камень ударяет в поверхность. В результате, похоже, будут волны на ткани пространства, - она добавила вокруг первого б о льшие круги, а затем закрасила пространство между кругами. - Не знаю точно, какое воздействие окажут эти волны, но я не могу представить, чтобы эта задержка не имела отрицательных последствий для структурной целостности корабля.
- Другими словами, - подытожил Джин ее слова. - Часть корабля попадет в Питтсбург секундами раньше, чем следующая часть?
- Да. Врата Лео, пусть и с изъяном, смогли отправить весь корабль сразу. А эти волны будут иметь другие временные координаты, так что мы прибудем в Питтсбург в виде кусков корабля… если не используем чертовски большой объем магии.
- И где нам его взять?
- Я не знаю. Если бы мы смогли использовать фонтан магии под Черепашьим ручьем, это бы сработало, но я не вижу никаких признаков, что эта энергия просачивается наружу.
* * *Когда Волк и остальные вернулись в анклавы, в Окленде не было обнаружено никаких следов Злобы. Мейнард сформировал командный центр в здании, расположенном через дорогу от анклава Маковой Лужайки. Он и агенты АНБ выставили наблюдательные посты по всему городу, связываясь с ними по радио.
- Если он не может становиться невидимым, то в городе он еще не появлялся. - Мейнард указал на три точки на карте. - Между «Храмом познания» [80] , зданиями компании «ЮСХ» и горой Вашингтона мы можем видеть пространство на мили вокруг… а Штормовая Песня сказала, что эта тварь просто огромна.
Волк кивнул. - К сожалению, скоро станет темно.
Кто- то громыхал наверху. Затем стук прекратился, и что-то большое двинулось над их головами, сопровождаемое странным ритмичным щелкающим звуком.
Волк поднял голову, пытаясь определить источник звука. - Что это?
Штормовая Песня быстро глянула на Сына Земли, стоявшего на улице, рядом с открытой дверью, и понизила голос. - Nagarou доми привел маленького дракона, чтобы люди увидели, с кем мы сражаемся.
Интересно, как один день может изменить восприятие размера.
Мейнард понял предосторожность Штормовой Песни и тихо сказал по-английски:
- Бриггс и Даррек проверяют, что может сработать против дракона.
Волк не мог решить, было ли это проявлением изобретательности или групости. Он нашел лестницу, ведущую наверх в одно большое помещение, которое занимало весь второй этаж. Окна в помещении были заколочены, а у стен стояли матрацы. Дракон и остальные находились в дальнем углу, окружив компьютер, стоявший на полу. Пока Масленка и Даррек изучали изображение на мониторе, Бриггс, Маленькая Лошадь и Идущий По Облаку стояли позади и наблюдали за драконом.
Все существа - дракон, люди и эльфы - подняли головы, когда он вместе со своей Рукой появился в комнате.
- Дому , - поприветствовал его Маленькая Лошадь.
- Что ты здесь делаешь? - Волк считал, что его брат по клинку находится в анклаве.
- Я ничего не могу сделать для доми , но она наверняка хотела бы, чтобы ее nagarou был в безопасности. Они наверняка попытаются вновь получить контроль над маленьким драконом.
Волк мельком взглянул на nagarou его доми . В его облике было так много от Тинкер, что это причиняло боль: ее рот, ее глаза, ее растрепанная прическа. За два последних лихорадочных месяца он ни разу даже не поговорил с молодым человеком. Волк внезапно понял, что Тинкер была для Масленки единственной семьей; сейчас он был совсем один. Волк не мог себе этого представить; эльф становился одиночкой, только если изгонялся из клана. Кланы были так многочисленны, что даже если в результате стихийного бедствия погибали целые Дома и семьи, всегда оставался кто-то, ответственный за сирот.