— Потому что УСО скоро будет подчиняться моему департаменту, но пока для упрощения работы сделали и.о.
— И тебя ещё зачисляют в коллегию по борьбе с терроризмом. Это что, где все замы директора состоят?
— Да.
— Это круто, Серёга. Я знал, что ты взлетишь, но не думал, что так высоко.
— И это не всё, — произнёс он. — В следующем году всё это и ещё парочку управ объединят в один департамент по борьбе с терроризмом и защите конституционного строя. А все силы нашего спецназа, и Альфу с Вымпелом, тоже соберут в один общий центр спецназначений, который будет подчиняться руководству этого департамента.
— И тебе нужно показать себя с лучшей стороны, когда начнётся всё это, — произнёс я. — И должность будет твоя.
Ремезов кивнул. А ведь он внезапно стал одним из влиятельных чекистов новой администрации, и может пролезть ещё выше. Зато когда новый директор пойдёт в премьер-министры в следующем году, а потом и дальше, должность должен занять наш человек.
Тогда у нас будет свой депутат в Госдуме, и свой человек в верхушке ФСБ. И это не предел.
— Так что поэтому и предлагаю поработать. И для начала, — Ремезов внимательно посмотрел на меня. — Есть одно дело, которое пригодится и тебе, и мне. Как раз на этот счёт, и ты там можешь неплохо нам помочь, и кое-что с этого получить для развития своей идеи.
— Рассказывай, Серёга, и подумаем.
Глава 2
В приёмной кабинета постоянно трещал телефон, но кто-то с грубым мужским басом брал трубку и постоянно отвечал «он занят».
— Надо закрыть один вопрос, который остался от Кравцова, — сказал Ремезов.
— А что с ним, кстати, стало? — спросил я.
Через дверь послышался очередной звонок, и снова кто-то пробасил «занят».
— Увезли с приступом в больницу, но не откачали, — неохотно произнёс Ремезов и продолжил: — Давай о деле. Это то, что ты тогда журналистам говорил — поставки оружия террористам. Спереть-то он смог, а вот продать не успел. И нельзя допустить, чтобы оно ушло на Кавказ.
— Предлагаешь, чтобы его «купили» мы? — догадался я. — А у выживших партнёров Кравцова нет там контактов и он ищет других?
— Да есть, конечно. Но генерал Рыбаченко, на которого мы думаем, постоянно встречается с разными ненадёжными людьми, — Ремезов сделал паузу и снова начал чеканить фразы: — Ахмед Дженготов, который раньше работал на Платонова. Как обстоит дело сейчас — изучаем вопрос. Ещё Султан Даудов, эмиссар Масхадова. И Алихан Гайтукаев, из того же банка, откуда был Иса. Эти связаны с Басаевым.
— Во как. Выбирает, кто из них заплатит больше? А груз держит у себя?
— Скорее всего. А нам надо поймать его на горячем и показать публично.
— А я думал, таким занимается военная контрразведка, — задумался я. — Или это по твоей части, потому что борьба с терроризмом?
Он кивнул.
— Значит, поймать и показать по ящику. Наша старая схема, на которой мы тогда ловили того полковника.
— Да, поэтому я к тебе и пришёл, чтобы всё ускорить. Тут надо надёжных, чтобы не ушло на сторону. А что до остального, — Ремезов стал говорить тише, хотя вряд ли кто-то сможет его подслушать, — информация пришла от армейской разведки. Его там не любят, сдали нам. Если поучаствуешь, получишь там очень много контактов, кто захочет с тобой поработать напрямую, без лишних прокладок.
— Поймать такого на горячем — это само по себе неплохо, но мне бы хотелось кое-что ещё.
— И что? — Ремезов в ожидании уставился на меня.
— Чтобы часть этого оружия после всего попала ко мне.
— Волков! — воскликнул он. — Это не шутки тебе. Это боевое оружие! Автоматы, винтовки, гранатомёты! БТРы даже!
— Я и не шучу. С чем мы туда потом заходить будем? С ружьями и карабинами? Людей надо вооружать, а это оружие не уйдёт братве и боевикам, а останется нам. И пойдёт в дело. Это даже надёжнее, чем судьба остального груза. Преемник твоего Рыбаченко может и сам торговать стволами, а мы таким не занимаемся.
— Ты многого просишь, Макс, — устало сказал Ремезов. — Мы насчёт твоей идеи разговаривали…
— И вот насчёт этого тоже. Давай вот лучше так сделаем. Когда устроим операцию, организуешь мне встречу с вашим директором? Я лично передам, что делаю и что хочу этим добиться. Смогу объяснить лучше, чем ты.
— Это не так-то просто.
— А потом будет ещё сложнее, годика эдак через два вообще к нему не пробьёшься. Пока ещё реально, надо постараться. Давай вот, когда закончим, и ты принесёшь начальству голову этого генерала, — я усмехнулся. — Или как там у вас принято? Вот и представишь меня сразу, как верного соратника, который с этим помог и не только с этим.