— Я не знаю. Может… и на несколько часов.
— Хорошо.
В том, как легко она произнесла эти три слога, крылась причина их крепкого брака. Эта женщина была терпеливой и умной, самым светлым, что было в его жизни.
— Я хочу свозить тебя в отпуск. — Его голос охрип. — Твой семестр заканчивается в одно время с моим выходом на пенсию. И мы проведем… медовый месяц. Неделю вдалеке, где захочешь. Выбирай.
Послышался ее удивленный смех.
— Хосе, ты ненавидишь путешествовать. Ты же знаешь.
— Не в этот раз. Ты и я, где захочешь, это будет мой подарок тебе.
Она буквально икнула в трубку.
— Серьезно? Ты не шутишь.
— Я даже получу паспорт впервые за… ну, на самом деле, это в принципе будет впервые.
— О, Хосе… я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю…
— Будь осторожен вечером. На улице холодно… не знаю, у меня почему-то плохое предчувствие.
У меня тоже, дорогая, — подумал он про себя.
— Все будет хорошо, — ответил он, когда свет в уборной Стэна погас.
Хосе не слушал то, что ему ответили перед тем, как завершить звонок, но отключившись, он четко осознавал, что эта неделя станет подарком для них обоих. Может, стоит завести ежегодную традицию, ведь она уже заслужила степень доктора философии.
На третьем этаже погас свет в кабинете его шефа, а так же в приемной.
Прежде чем убрать телефон, Хосе выключил звук. Потом застегнул ремень на груди.
Если бы Бутч быль здесь, то коп из Саути уже довел бы его до трясучки своим бормотанием на тему спорта и нетерпеливым ерзанием на сидении. Ублюдок не умел сидеть в засаде. Он человек дела.
Был им.
И скоро о Хосе тоже будут говорить в прошедшем времени. Ну, о его работе в органах.
Боже, жаль, его бывшего напарника нет сейчас рядом, Бутч бы знал, что делать с этим… хотя, нет. Бутч бы подошел напрямую к шефу, прижал парня лицом к стене и хорошенько отметелил.
На хрен протокол и…
Задняя дверь в полицейский участок открылась, и на улицу вышла одинокая фигура. Зарезервированное парковочное место шефа располагалось возле двери, и Стэн оглянулся по сторонам, прежде чем сесть в седан. Парень всегда парковался капотом к зданию, поэтому когда он завел двигатель, фары осветили практически пустую парковку.
Хосе пригнулся, хотя стоял в другой части улицы в тени.
Машина Стэна пересекла пустую разметку и у будки охраны — так же пустой в ночное время — он провел карточкой у шлагбаума. На короткое мгновение свет озарил лобовое стекло и черты его лица.
Стэн был мрачным, как на похоронах.
Повернув налево, он направился вдоль Бульвара Мухаммеда Али. И пропустив перед собой примерно пять машин…
Хосе оставил свое место и устремился за шефом полиции, так и не включая фары.
Как он узнал, что мужчина вернется в офис ночью? Потому что кто-то столь неорганизованный и забывчивый, чтобы оставить двери в свой кабинет незапертыми… все же обладал достаточным чувством самосохранения, чтобы осознать свою ошибку.
И вернуться к уликам, которые связывают его не с одним, а с двумя убийствами.
Глава 53
Стоя в свете фар «Монте-Карло», Люкан вскинул вверх руки в универсальном жесте сдачи в плен: когда на тебя наставляют пистолет, ты машинально отводишь руки подальше от тела. Особенно когда ты вооружен и не хочешь словить пулю за неожиданное движение.
Тем временем женщина, смотрящая на него с пистолетом в руке… сложила два плюс два… и пришла к тому, что в ее культуре называли оборотнями.
Такие новости мало кого успокоят.
И сейчас Рио тряслась так сильно, он даже подумал, что она может непроизвольно нажать на курок… а смерть есть смерть, хочешь ты того или нет.
— Рио.
Он думал продолжить с этого. Но что сказать?
— Что ты, — проговорила она. В этот раз с холодным безразличием в голосе.
— Я тот… кто я есть.
— Черт возьми, это не ответ.
— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Ты понимаешь, что происходит…
— Нет, не понимаю! Я ничего не понимаю. Что это за чертовщина… кто ты, черт возьми?
— Я такой же, каким был…
— Ты не человек! — закричала она.
— И никогда им не был.
Она, казалось, лишилась голоса. Или, может, боялась, что он звучит в ее голове.
— Я не знала этого. — Она сделала акцент движением пистолета. — Ты скрыл от меня охрененно важную информацию.
— А как бы поступила ты? Серьезно, подумай об этом. Я подхожу к тебе на улице Колдвелла и говорю «Привет, я волк-полукровка, приятно познакомиться, давай заключим сделку по продаже наркоты на пятьдесят лямов в следующие два месяца. Чудно, вот здесь подпиши». — Он подался вперед. — Так бы тебя устроило? Максимально корректно.