По ту сторону горного массива он сразу же наткнулся на деревню -- день уже клонился к вечеру. Сначала он подождал в густом ельнике и потом стал осторожно красться в обход садовых изгородей, ловя запах теплых хлевов. На улице никого не было. Боязливо и жадно он заглянул в пространство между домами. И тут раздался выстрел. Он высоко запрокинул голову и бросился было бежать, как уже прогремел второй. В него попали. Его беловатое брюхо покрылось сбоку кровью, которая струилась вниз густыми, клейкими каплями. И все же большими прыжками ему удалось уйти и достичь леса на другой стороне горы. Там он на мгновение затаился, прислушиваясь, и до него с двух сторон донесся шум голосов и шагов. В страхе он поднял взгляд вверх по горе. Она была крутой, поросшей лесом и очень трудной для подъема. Однако у него не оставалось другого выбора. Задыхаясь, он принялся взбираться по отвесной горной стене, в то время как внизу за ним по горе поднималась суматоха проклятий, распоряжений и огоньков фонарей. Дрожа всем телом, раненый волк карабкался вверх через полутемные еловые заросли, в то время как из его бока медленно вытекала коричневая кровь.
Холод спал. Западная часть неба была мглистой и, похоже, обещала снегопад.
Наконец-то выбившийся из сил зверь добрался до вершины. Теперь он стоял на слегка отлогом, большом снежном поле, вблизи пика Монкрозан, высоко над деревней, из которой он убежал. Голода он не чувствовал, он чувствовал только сумрачную, скребущую боль от раны. Тихое, легкое повизгивание вырвалось наружу из его опущенной пасти, его сердце билось тяжелыми и болезненными ударами, чувствуя как сверху на него невыразимо тяжким грузом давит длань смерти. Стоящая неподалеку одинокая раскидистая ель притянула его к себе; он сел у нее и тоскливым, пристальным взглядом смотрел в серую снежную ночь. Прошло полчаса. Теперь уже красно-матовый свет падал на снег, причудливый и мягкий. Скуля, волк поднялся и повернул свою красивую голову в сторону света. Там, на юго-востоке, вставала огромная и кроваво-красная луна и неторопливо поднималась выше по тусклому небу. Еще ни разу за много недель она не была такой красной и такой большой. Печальные глаза умирающего зверя, не отрываясь, глядели на блеклый диск луны, и он снова, уже из последних сил, выжал из себя слабый вой, который мучительно и бесшумно улетел в ночь.
Тут приблизились огни и шаги. Крестьяне в толстых тулупах, охотники и подростки с меховыми шапками на головах и нелепыми гетрами на ногах прокладывали себе путь по снегу. Раздалось всеобщее ликование. Толпа обнаружила истекающего кровью волка, по нему два раза выстрелили и оба раза промахнулись. Потом увидели, что он уже находился при смерти и набросились на него с палками и дубинками. Он этого уже не чувствовал.
Разбитое звериное тело люди потащили вниз, в Сен-Иммер. Они смеялись, хвастались друг перед другом, радовались предстоящей выпивке и горячему кофе, они пели песни, они источали ругательства. Ни один из них не замечал ни красоты занесенного снегом леса, ни сияния плоскогорья, ни красной луны, которая висела над Шассералем и слабое сияние которой отражалось на стволах их ружей, в снежных кристалликах и в угасших глазах убитого волка.
Год написания: 1902/1903