Сумрачный и бледный, пришел Комаров в школу на урок физической культуры, невпопад отвечал на вопросы учеников и то и дело забывал, о чем только что спрашивал. Дважды забегал он домой, чтобы узнать, не пришла ли какая-нибудь весть о жене.
Петр Иванович окончательно разволновался и поехал в Уголовный розыск. Из бюро пропусков он позвонил Градову и попросил срочно принять его. Разложив на письменном столе карту, Градов склонился над ней и что-то записывал в свою тетрадочку. Он закрыл ее, когда вошел Комаров, и, по привычке, моментально «сфотографировал» его глазами. Теперь на долгие годы в памяти полковника сохранится это лицо с ледяными серыми глазами, со слегка приплюснутыми ушами, с черной треугольной родинкой под правым виском.
Петр Иванович заявил, что ему очень тяжело, но он надеется и все время ждет, что вот-вот Ольга появится. Пожав плечами, Градов спокойно ответил:
— Боюсь, ваша жена никогда не вернется. По нашему мнению, ее нет в живых, гражданин Комаров.
Петр Иванович ахнул, закрыл лицо руками и зарыдал. Полковник повернулся к столику, взял графин и налил в стакан воды. Яркий свет электрической люстры падал на Комарова — его лицо отражалось в зеркальных стеклах незанавешенного окна. Градов видел, как Петр Иванович, продолжая рыдать, вынул платок и дрожащей рукой поднес его к глазам. Полковник поставил перед ним стакан воды, призвал его к мужеству и терпению. Стуча зубами о край стакана, Комаров выпил несколько глотков. В это время в кабинет вошел капитан. Полковник объяснил, что капитан Мозарин ведет розыск Ольги.
— Вы должны, гражданин Комаров, помочь нам отыскать преступника, — сказал Градов.
— Все, что хотите, сделаю, чтобы отомстить за Олю! — ответил Петр Иванович, вытирая глаза.
— Не было ли у вашей жены недругов? Может быть, какой-нибудь отвергнутый поклонник?
— Нет, товарищ полковник. Оля все время проводила со мной, а иногда с Румянцевым. Ему я верю, как самому себе, он наш старый друг.
— Ваша жена ничего не рассказывала вам о Румянцеве? — спросил Мозарин.
— Нет. Но я сам о многом догадывался. И при всем этом у меня и в мыслях не было и нет ничего дурного о Румянцеве. А разве вам что-нибудь известно?
— Говорили ли вы после того, как приехали, с Румянцевым? — поинтересовался капитан.
— Нет. Он поздно возвращается с работы. Но если это нужно, я могу к нему поехать в редакцию.
— Не знаете ли вы родственников или друзей Румянцева, которые имеют оружие?
— Нет, товарищ Мозарин.
— А теперь припомните, — спросил Градов, — когда вернулся домой Румянцев в ночь вашего отъезда в командировку?
— Я уехал из дому не позднее трех утра, но Румянцева еще не было.
— У меня к вам есть один важный вопрос, гражданин Комаров, — сказал капитан. — Не видели ли вы когда-нибудь вашу жену с полным человеком средних лет в коричневой шубе?
— В коричневой меховой шапке, в кожаных перчатках, — подхватил Петр Иванович. — Рост средний, плечи широкие, с брюшком, румянец во всю щеку.
— Точно! — воскликнул Мозарин. — Ваши показания мне срочно нужны. Но я должен сейчас уйти.
— Куда вы идете? — спросил Градов.
— По вашему заданию, товарищ полковник… — ответил капитан и обратился к Комарову. — Вы отсюда куда направляетесь?
— Поеду в троллейбусе к Арбатской площади и там — в метро.
— Нам по пути. Поедемте, потолкуем…
Они вышли вместе. Комаров рассказал, что в начале зимы он поехал как-то к жене на работу. Слез с автобуса, направился к заводу и увидел, что его жена разговаривает с человеком в коричневой шубе. Как только этот человек заметил Комарова, он пожал руку Ольги и ушел. В тот раз Петр Иванович не обратил на него внимания.
— И вы не спросили у вашей жены, кто он? — спросил Мозарин.
— Нет, полагал, что сослуживец, — ответил тренер. — Я не думал, что когда-либо снова увижу его. А пришлось…
Капитан и Комаров подошли к Петровским воротам. У троллейбусной остановки стояло много народу. И Мозарин предложил пойти бульварами до Арбатских ворот. Петр Иванович охотно согласился.
Он продолжал свой рассказ. Второго декабря он вернулся из Москвы вечерним поездом. Со станции, чтобы сократить путь, он пошел не вдоль шоссе, а по тропинке, протоптанной пешеходами в лесочке, и тут заметил мужчину, стоявшего к нему спиной. Он с кем-то спорил, размахивал руками. Разговор носил столь резкий характер, что тренер невольно обратил внимание на эту пару, избравшую себе для встречи такое глухое место.