— Можешь не бояться, я не заразный, — сказал Том.
— И врачи не могут тебе помочь? — спросил я.
— Никто и ничто на свете не может мне помочь.
— А что это за болезнь?
— Я… Я не могу сказать. Хотя и не сказать тебе тоже будет нечестно, — он сделал паузу. — Я просто… понимаешь, всё это выглядит настолько неправдоподобно… я и сам иногда в это не верю, но… — он снова замолчал.
В воздухе повисла гнетущая тишина. Том молчал, и я тоже молчал, ожидая, когда он снова заговорит.
— Тебе приходилось когда-нибудь прятаться от самого себя? — неожиданно спросил Том.
Я даже растерялся, услышав этот вопрос, и не ответил.
— А я делаю это всю свою жизнь, — сказал Том. — Я устал. Очень устал.
— От чего? — неожиданно для себя спросил я.
— Я волк, Саня, — вдруг выдал Том.
От изумления я даже ахнул. Настолько это было неожиданным. И тут вдруг мне вспомнилась та сцена на лестнице с соседской собакой.
— Ты оборотень? — выпалил я.
— Нет. Я волк в человеческом теле.
Я был ошеломлён.
— Как? Как это так?
— Так-то, Саня, — Том сокрушённо покачал головой. — Во мне живут два существа. И в последнее время в борьбе между мной-человеком и мной-зверем второй всё чаще одерживает верх. В такие моменты я стараюсь уйти подальше, чтобы, не дай Бог, кому-то случайно не причинить вреда, — Том провёл рукой по лицу, стараясь как можно незаметнее для меня смахнуть навернувшиеся на глаза слёзы. — Со стороны это может выглядеть как сумасшествие. Но я-то знаю, что я не сумасшедший.
— И что ты теперь будешь делать? — спросил я.
— Я долго думал об этом. Для меня есть лишь единственный путь избавиться от всех моих мучений. Это смерть.
— Но зачем? — я откровенно его не понимал.
— Я больше не могу так жить. Мне нет места ни среди зверей, ни среди людей. Я везде чужой, — он посмотрел на меня глазами, полными слёз. — Только ты один был для меня единственной радостью в жизни.
— Ты для меня тоже, — я подошёл и обнял его. — Ты для меня, как старший брат. Я очень люблю тебя, Том.
— Прости меня, — Том уткнулся мне лицом в плечо. — Прости, яд уже начал действовать.
От этих слов у меня всё внутри похолодело. Я вдруг осознал происходящее. Том отравился, и через считанные минуты его не станет.
Я отпрянул.
— Нет! Зачем, зачем ты это сделал? — я заплакал. Мне стало обидно, что Том бросает меня. Он уходит из жизни, оставляя меня одного. — Зачем?
— Саня, я не мог иначе! — пытался оправдаться передо мной Том. — Я не мог! Сжалься!
Но в тот момент я не чувствовал ничего, кроме обиды и безысходности. Я был зол на Тома.
— Дурак! Идиот! — я не мог остановиться. — Я же любил тебя, как брата! А ты… ты! Предатель!
Я опрокинул стул и побежал прочь, оставляя Тома одного. Сбегая вниз по лестнице, я слышал, как он звал меня, умоляя простить его, но я не остановился.
Это было давно. С тех пор прошло много лет, но я никогда не забывал Тома. Слепая детская обида не позволяла мне тогда признать, что я был не прав по отношению к нему. Но это я понял уже потом, когда повзрослел.
Том, если ты видишь меня сейчас и слышишь, прости меня, если можешь. Прости, что я бросил тебя тогда одного в минуту, когда был тебе так нужен. Прости.
16.11.1993 г.