— Спокойной ночи, — с улыбкой произносит женщина, бросая на него быстрый, ни за что не цепляющийся взгляд.
— Спокойной.
Он еще одним взглядом обводит помещение, наслаждаясь собственным величием.
Неужели хоть кто-то и правда верил, что они достанут его, просто поменяв замки на дверях? Какие же глупцы. И Граймс идиот в особенности, что отрицал настоящее, избегал самого себя. Оно было в нем, в груди, прямо там, под сердцем, пускай и хорошо скрытое от чужого взгляда. Однако недостаточно.
Зато одно его творение лидер все же принял. Правда, кто бы мог подумать, что вместо прекрасной, настоящей женщины, он выберет недоделанное произведение?.. Ну что же, дело вкуса и времени. Однажды Рик доведёт его работу до конца, открыв настоящего Диксона всем в этой отсталой тюрьме.
***
У Дэрила Диксона было много ошибок в жизни, вещей, о которых он не мог забыть и простить себя. Но то, что происходило у него с Риком, под это правило не подходило. Это был его личный выбор.
Когда он начал забивать себе бошку ненужными вещами? А хрен его знает. Диксон сам не понял, пока брат не озвучил свою мысль. Сучка Граймса. Звучит отвратительно, оскорбительно. Дэрил никогда не будет чьей-то сучкой. Но при этом после того разговора он начал смотреть на шерифа по-другому. Граймс подавлял, действовал на него практически так же, как Мерл. С единственным различием — он оставлял небольшое пространство для маневра. В принципе, Дэрила это абсолютно устраивало. Как он и говорил Кэрол, он ничуть не лидер.
Тогда в коридорах он психанул. Спина невыносимо болела, лекарства, что заставлял глотать Хершел, комом стояли в горле. Дэрил никогда не умел правильно себя вести, когда его загоняли в чёртов угол. И тогда он почувствовал именно это: никчемный, ненужный, отброшенный. Граймс как будто избегал его, найдя новую игрушку, метящую на его место, не доверял даже Джудит, хотя малышка и Дэрилу была чуть ли не как дочь. Он не выдержал. Можно было дать в рожу, а можно было все окончательно прояснить. Он сделал ставку на самое рискованное решение и оказался прав. Граймс не оттолкнул его, не выбросил, как мусор. Он снова повёл себя как чёртов герой. И, к своему стыду, тогда Диксон немного растерялся. Да ни один человек в здравом уме ни за что бы не ожидал, что в итоге у Граймса встанет на него, на мужика.
Почему он сбежал тогда, когда был шанс нормально передёрнуть, впервые за такое долгое время, почувствовав на своём члене что-то кроме собственной руки? А хрен его знает. Может, шок, а может он все ещё не мог поверить в то, что там, блядь, произошло. Однако спина отлично помнит горячие прикосновения к шрамам, к чувствительной коже ран. И даже после увиденного… Любую нормальную бабу уже давно бы отвернуло. А Рик наоборот, потянулся, словно и не было этих уродливых шрамов. Граймс определённо такой же чокнутый ублюдок, как и он.
Вместо того чтобы уйти в свою камеру, Дэрил, прихватив тяжёлый арбалет, уходит, игнорируя настойчивые вопросы Кэрол. Сегодня он будет охотиться.
За спиной скрипит дверь, на улице уже темно, и если знать, где и как спрятаться, то можно оставаться незамеченным даже в шаге от другого человека. К счастью, Дэрил это умеет. Он устраивается во внутреннем дворике, прямо на бетонной площадке, у горы ящиков, удобно прислонив один из них к стене, чтобы тот немного поддерживал поясницу. О том, чтобы опереться спиной, не могло быть и речи.
Щёлкает зажигалка, ненадолго освещая напряженное лицо мужчины. Из приоткрытого рта вырывается облачко белого дыма. Его ждет доолгая ночь.
Ночь действительно долгая, хоть и довольно скучная. Удача просто не могла быть на его стороне, похоже, он исчерпал весь лимит, так что все было глухо, маньяк так и не появился, а ведь Диксон ждал.
Однако всё же кое-что он от этой ночи получил. Мозги, не забитые всякой непонятной хренью, наконец-то начали работать в нужном направлении, выдавая самое логичное решение одной из самых сложных загадок. Пора было сделать табличку с подписью «Я идиот!» и носить её, причем обоим - ему и Рику. Ведь всё было так просто.
К утру у ног Дэрила выросла небольшая кучка бычков, докуренных до самого фильтра, украшенная мятой пачкой сигарет любимого Парламента. Спина задубела от сидения в одном положении, но когда он сдвигается, под зрачками взрываются звёзды. Боль невыносимым ощущением врывается в мозг. Вдоль позвоночника протекает струйка то ли пота, то ли крови. Блядь. Диксон роняет голову на колени, до скрипа сжимая зубы. Как же это его заебало. Он заставит того ублюдка ответить за то, что тот сделал.
— Дэрил?
Он поднимает бледное лицо, с недовольством смотря на старика. Раз поперся в нужник, пускай бы шёл, но нет, всем почему-то нужно доебаться до него. Хотя нет, не так, они заботятся, и Дэрил это понимает. Но сейчас, когда безумно больно, очень уж сложно воспринимать эту доброту.
— Доброе утро, Хершел, — хрипло произносит он, проталкивая вязкий комок в горло.
— Ты всю ночь здесь провел, — выдыхает старик. — Я же говорил, чтобы ты берёг спину, даже от холода. Но ты как всегда меня не слушаешь. Иди ко мне в камеру, на тумбочке стоит пузырек с обезболивающим. Думаю, ты не ошибешься.
Хершел не нравится Дэрилу. Может из-за того, что тот ведёт себя так, как будто знает все в этом мире, а может просто тот сам недолюбливает Диксона. Конечно же, он не по вкусу такому святоше. Но мужчина неизменно помогает даже ему. И это раздражает практически так же. Ему не нужны одолжения. Дэрил справится и сам.
— Дэрил, — вновь окликает его старик. — Я стараюсь закрывать глаза на многое. Рик наш лидер. Но всё же есть вещи, которые делать не стоит.
Дэрил ни хрена не понимает, да и ему глубоко плевать на все это. Главное — это избавиться от невыносимой боли, притупляющей сознание. И вернуть себе собственное тело.
В камере Хершела темно, но Дэрил быстро находит нужный пузырёк. Одна продолговатая таблетка скользит на ладонь, замирая на ней. Диксон переводит взгляд на пузырек. К чёрту. По пластиковой поверхности скользит вторая, добавляясь к одинокой сестре. Так-то лучше. Дэрил закидывает голову, глотая их, прикрывает глаза, давая себе пару секунд на осознание собственной ошибки. К хуям. Всё к хуям.
— Паршиво выглядишь, — замечает Кэрол, когда Дэрил вновь выходит на улицу.
— Чувствую себя так же, — признается он.
Женщина привычно протягивает руку, кладет её на лоб, отодвигая прилипшие к коже пряди волос. В глазах беспокойство, и мужчине хочется хотя бы на секунду прикрыть глаза, положить тяжёлую голову ей на плечо, ощутить эти успокаивающие пальцы. Она знает, что нужно сделать, чтобы голова не болела.
— У тебя как будто жар. Но ты всегда был горячим парнем, — шутливо улыбается она, и становится как-то легче.
— Именно.
— А у меня в кровати так холодно…
Дэрил тихонько фыркает. Вечно она ставит его в неудобное положение. Но все равно, этот легкий флирт лучшее, что он когда-либо испытывал с женщинами, даже по сравнению с сексом.
— Развлекаетесь? — вмешивается в разговор пока еще сонная Мишонн.
— Да вот хочу развести этого парня на секс.
— Отбивается? — понимающе интересуется негритянка. — Ты не спрашивай. Лучше всего сразу же действовать.
— Господи, женщины, о чем вы говорите.
Те смеются, ничуть не пытаясь оскорбить его. И Дэрил ответно ухмыляется, закуривая очередную сигарету.
— Кстати, вы вроде бы помирились с Риком.
Дэрил неопределённо кивает головой. Ну, вроде бы помирились, а вроде бы сделали даже больше. В любом случае вот это женщин касалось уже в последнюю очередь.
— Думаю, на Рика злиться долго нельзя, — кивает Мишонн. — Он такой человек… Все время заботится о других, частенько перегибая палку. Но когда подумаешь, понимаешь, что Рик по-настоящему хороший лидер.
— Думаю, из Дэрила вышел бы лидер не хуже. Но кое-кто не любит славу.
— Я не люблю внимание, — поправляет мужчина.
— Тогда тебе категорически нельзя делать так много для группы! Многие не могут забыть того оленя, что ты недавно принес.