— Простите, — просит он, прикрываясь.
— Всё нормально, — устало отмахивается Рик, — я тоже не вытерпел. Мне нужно, чтобы ты подтвердил, что это мужчина.
— Это мужчина, — тут же сдавленно бормочет Калеб. — Член почти сгорел, но вот он.
Трясущийся палец указывает на обугленный пах.
— И строение грудных мышц совершенно другое.
— Я знаю, — кивает Граймс. — Мне просто нужно подтверждение.
— Тогда можно я пойду?
Рик заглядывает в мученические глаза и кивком головы отпускает его. Мигель реагирует спокойнее, по крайней мере, не блюёт прямо на пол.
— Думаешь, что это Дино? — тихо спрашивает он, опасаясь подойти к трупу.
— Вот ты мне скажи, кто это.
Никакой жалости, никакого мешканья. У них есть только один шанс. Рик должен знать, что ублюдок убил себя. А в том, что это самоубийство, он не сомневается. Вот канистра, в пальцах зажата покрытая копотью зажигалка. Видимо, понял, что Граймс его скоро вычислит, и решил сам уйти в мир иной.
— Это его крест, — подавленно говорит Мигель.
— Крестик можно переодеть. Должно быть что-то ещё.
Мигель задумывается, взгляд бешено мечется по помещению. Родственные узы, да? Граймс кривится. В голове пульсирует острая боль. Как же обидно.
— У него два крайних верхних зуба сломаны, — наконец-то вспоминает Мигель. — А ещё у него шишка на фаланге второго пальца левой руки, кость неправильно срослась. Не думал, что с ним…
— Он ублюдок, который заслужил этого, — выплёвывает Граймс. — Этот уёбок свежевал и насиловал женщин.
— Да не может быть, — потрясённо выдыхает мужчина.
— Я уверен. Сейчас в его камере проводят обыск. Я уверен, что что-то найдут.
Граймс нехотя подходит к тлеющему телу. Ничуть не церемонясь, он протискивает нож между сжатыми зубами, вынуждая распахнуть челюсть. Идёт сложно, задубевшие мышцы не поддаются, зато щёлкает кость, и нижняя челюсть просто повисает на тонких нитях кожи. Пальцы скользят по бугристым островкам, снимая целые участки. Но вот он нащупывает два сломанных зуба. Дальше руки. Костлявые пальцы ложатся в ладонь, он прощупывает всю длину, находя тот самый бугорок.
— Есть.
— Значит, это Дино, — выдыхает Мигель. — Я всё ещё не могу поверить…
— За тобой будет постоянное наблюдение, — распрямляясь, выдаёт Рик. — Не хочу никаких неожиданностей.
— Я понимаю.
Они выходят вместе. Мишонн недоумевающе смотрит на него, когда Рик вместо того, чтобы приказать убрать труп, защёлкивает замок обратно. Пускай гниёт здесь. Он не достоин захоронения.
— Мишонн, этого в отдельную камеру. Постоянное наблюдение за ним. Никаких даже поссать в одиночестве. Постоянно кто-то должен стоять за спиной.
— Хорошо, — соглашается она. — Но ты не хочешь объяснить, что же произошло?
— Тот ублюдок, что убивал здесь, это Дино Ортолани…
Вонючий запах, кажется, впитался в кожу, но Рик всё равно ждет до полночи, чтобы пойди в душ. Ему нужно одиночество. Именно поэтому Граймс сначала прячется в административном блоке, там, где до этого спал Дэрил. В голове всё так же пульсирует невыносимая боль, не дающая даже вздохнуть. Слишком просто. Рику просто необходимо было действие, что-то. Но нет, вот так всё и заканчивается. Сидишь в недоумении, пытаясь выдавить из себя какие-то положительные эмоции. Но нет никакого удовлетворения, только сосущая пустота.
В блоке тихо, темно, сыро и холодно. Именно то, что Граймсу сейчас нужно. Он стаскивает с себя одежду, проводит по ноге, чувствуя шероховатость небольшой раны. Всё это такая глупость. А ведь на самом деле он даже этого маньяка не поймал, тот сам убил себя. Рик оказался бесполезен.
Босые ступни шлёпают по кафелю, и через высокие окна проникает слабый, белый свет луны — единственное освещение сейчас. Рик не берется зажигать керосиновую лампу. Просто не хочет. Лучше всего именно так, когда сверху падает холодная вода, пробирающая до самых костей.
Граймс сдавленно стонет, прислоняется лбом к шершавой стене лбом, ничуть не заботясь о микробах. Больно, почему же сейчас так больно. Под веками появляется образ его жены, такой чистой, белой, в своем свадебном платье. Почему он не может защитить своих людей?
Он вздрагивает, когда через шум падающих струй все же слышит чужие шаги, оборачивается, чтобы встретиться взглядом с Дэрилом. Тот тоже выглядит каким-то подавленным, или даже виноватым. Сейчас его обнажённое покрытое шрамами тело не вызывает никакого желания, только в груди колет сильнее.
— Я видел его, общался с ним, — хрипло говорит Рик, закручивая кран. — И так ничего и не понял. Я херовый лидер. Маньяк был у меня под носом, а я пытался с ним подружиться, — хрипло смеётся он, прикрывая ладонью глаза.
Ладонь обжигает горячей влагой, по лицу стекает уже не только вода.
— Сколько раз я должен ошибаться?
Дэрил оказывается рядом, рука неуверенно ложится Рику на плечо. И Граймс благодарен. Он делает шаг на встречу, утыкается носом в изгиб плеча, собирая мягкие волосы в кулак.
— Этот ублюдок сдох, и это главное, — глухо говорит Дэрил, даже не пытаясь отстраниться.
Рик это понимает, правда, вот только от этого легче не становится. Они стоят так, наверное, очень долго, кожа Дэрила покрывается мелкими мурашками, а сам Граймс немного согревается. Но он просто не может отпустить Диксона, всё крепче стискивая его в своих объятиях.
— Тебе нельзя принимать душ, — наконец выдыхает Рик, пытаясь натянуть на губы улыбку. — Даже не смотря на то, что этот кошмар закончился, ты не вылечился.
— От меня разит гарью…
Не гарью, запахом горелой человеческой плоти. Но Рик не поправляет.
— Я помогу тебе.
Есть что-то приятное в методичных движениях, когда Граймс, купая губку в теплой воде, медленно обмывает сидящего Диксона, следя, чтобы вода не попадала тому на раны. Они больше не говорят. Дэрил закрывает глаза, позволяя Рику работать, а Граймс не переходит черту, просто обмывая мужчину. И это практически помогает спать без сновидений, одному в собственной камере, ворочаясь на слишком узкой койке.
Рик открывает глаза, чувствуя в камере чужое присутствие. Рука сама тянется за оружием. Неужели снова? Но пальцы замирают на прохладном лезвии, отдергиваются, когда Граймс понимает, кто же здесь. Он медленно выдыхает, тихонько вставая с койки. У стены, уронив голову себе на колени, посапывает Диксон. Рик осторожно прикасается к его волосам, проводит к шее, пытаясь разбудить спящего.
— Что… — бормочет тот, видимо даже не осознавая, где находится.
— Иди в кровать.
Рик обхватывает широкую кисть, тянет на себя, заставляя мужчину подняться. Всего пара шагов, и тяжёлое тело падает на матрас. Дэрил даже до конца не просыпается, тут же утыкаясь носом в подушку, он мгновенно засыпает.
Почему он здесь? Неужели что-то почувствовал, или тоже было тяжело оставаться сейчас в одиночестве? Наверное, Рик никогда этого не узнает. Вместо того, чтобы задаваться бесполезными вопросами, Граймс роняет тяжелую голову рядом с плечом мужчины и тоже прикрывает глаза. Он больше не уснёт, но есть что-то приятное в том, чтобы просто быть рядом.
Рик вздрагивает, когда Дэрил рядом начинает шевелиться, будя и его. А ведь Граймс обещал себе, что больше не уснёт. Но сморило тут же, без сновидений.
— Доброе утро, — улыбается Рик, замечая внимательный взгляд Диксона.
— Доброе.
Дэрил медленно садится, расправляя плечи.
— Уже утро? — хрипло интересуется он, переводя взгляд на пока ещё тёмное окно.
— Ещё рано. Никто не встал.
— Хорошо. Пойду, сменю Гленна с Мегги.
— Дэрил, — Рик ловит чужую ладонь, останавливая мужчину. — Спасибо, что рядом.
Диксон словно борется с собой, но наклоняется, быстро целуя в губы.
— Не кисни Граймс, твой огород ждёт тебя.
========== Часть 14 ==========
С тех событий проходит ровно неделя. Отвратительные картинки затираются, воспоминания забываются, но не всеми — кроме небольшой группы выживших, что привыкли запоминать свои ошибки.