Канатка увозила их все выше и дальше в горы — внизу проплывали ели, каменные гряды, заснеженные плато, ухоженные, обработанные трассы. На некоторых было очень многолюдно, лыжники и сноубордисты на ходу грузились на парнокресельный подъемник и довольно скоро спускались. Рене тоже начала было готовиться к высадке, но Артур сказал:
— Да погоди ты, это красная трасса[1]. Наши тренируются дальше. Нам еще долго ехать.
Минут через десять они сошли с подъемника, но и это было еще не все — с маленькой площадки высоко в горах они перешли на другой подъемник, куда можно было пройти уже только по клубной карте. Артур провел Рене по своей.
Трасса внизу была почти пустая — по ней только изредка на безумной скорости пролетал кто-то из лыжников.
— Все, это уже наши, — сказал Артур. — Сейчас на этой трассе никого больше нет, требования безопасности. И интервал минута обязательно соблюдается — представляешь, что будет, если кто-то столкнется на такой скорости?
— Не представляю. Наверное, будет плохо.
— Это преуменьшение. Будет просто писец. Причем сразу обоим.
На трассе показалась девушка в красном комбинезоне. Артур оживился:
— Это Макс.
— Твоя подруга?
— Да, — он гордо улыбнулся.
— Хорошо едет, — сказала Рене с легкой завистью. — А это кто?
Высокий мужчина в желто-синем комбинезоне резко затормозил и съехал вбок трассы.
— Регерс собственной персоной. Тренер наш. Сейчас вон на той площадке встанет.
— А-а, — протянула девушка. — Он тоже здорово идет.
Тренер притормозил и достал что-то, похожее на уоки-токи[2].
— Еще бы не здорово, он тоже бывший профи. Вон Тони Раффнер. Один из лучших.
Лыжник в черно-зеленом комбинезоне притормозил напротив Регерса, они обменялись какими-то репликами (слышно их, конечно, не было) — и Тони снова поехал вниз, отталкиваясь изогнутыми палками, чтобы быстрее набрать скорость. Артур рассеянно проводил его взглядом — еще несколько секунд на трассе никого не было. Рене начала складывать палки, полагая, что скоро им сходить. И тут Артур толкнул ее локтем:
— Вот! Смотри! Это — Ромингер! Самый лучший в ФГС, его с этого года уже включили во взрослую сборную. Тони и Макс тоже, кстати.
На этот раз в голосе Артура тоже явственно прозвучали завистливые нотки. Лыжник в черном комбинезоне летел вниз на огромной скорости. Рене спросила:
— Это который живет в пустой квартире?
— Он самый. Смотри. Он в прошлом году бронзу на Штрайфе[3] взял, в 20 лет! Он ни хрена не боится, полностью отсутствует инстинкт самосохранения, чокнутый экстремал. Это ас, мать его…
— Не ругайся, — машинально попросила Рене. Ее взгляд был прикован к «самому лучшему в ФГС». Он пролетел под ними, как пуля. Он был без шлема, и его светлые волосы отливали золотом и развевались сзади. Еще один длинноволосый… Хотя чего она напряглась, на дворе восьмидесятые годы, геи стригутся коротко, как Фредди Меркьюри, а многие натуралы длинноволосые. Вон и у Артура волосы почти до плеч.
Господи, но как этот Ромингер красиво едет. Просто летит над снегом. Ни одного неверного движения. И вот его уже не видно, только в воздухе тает сверкающая снежная пыль.
— На трассе он — бог, — мрачно уточнил Артур. — Вне — самовлюбленный интриган и бабник. А вот Пит Фортнер.
На трассе появился еще один лыжник.
— Я, пожалуй, и не запомню никого, кроме Макс, она единственная девушка.
— Она не единственная. Есть еще Клоэ Лариве.
— Ты вроде говорил, что вас пятеро?
— Оговорился. Клоэ у нас недавно. Она — подружка Ромингера. Не знаю, где она сегодня.
— Понятно, — Рене подготовилась к приземлению. — Слушай, а я же катаюсь хреново. Мне-то что делать? В сторонке стоять?
— Катайся, только осторожно. Есть другой склон на этой же канатке, он длиннее, но не такой крутой.
— Ну я посмотрю сначала, как вы катаетесь. Где она там, эта пологая трасса?
Через пять минут она оказалась на финише, подъехав по красной трассе. Артур ее ждал.
— Съехала? Руки-ноги целы? Ну, я наверх. Кстати, тут Регерс орет в динамик, особо не пугайся, он ругаться любит, а ты у нас девушка нежная и тонкая.
— Иди нафиг, — напутствовала Рене. Артур уехал вверх.
Регерс действительно ругался как сапожник, но, похоже, это никого не смущало, лыжники только посмеивались.
— Раффнер! Жопу когда подбирать на трамплине начнешь?!
Тони стащил очки и состроил гримасу.
— Браун, чучело! Это по-твоему группировка? Какого хрена раскрылся?!
Артур затормозил рядом с Рене и стряхнул с себя снег. Он упал на трассе, и Регерс ругался правильно.