— Я не понимаю…почему это случилось с моим мужем? — Людмила тяжело села на стул и в бессилии опустила руки. — Ты ведь видела, что произошло? Он просто разорвал его, перегрыз шею?
— Я плохо помню, как это случилось, испугалась и убежала. Но дед Микола был точно не в себе.
Я с трудом подбирала слова, переживая о том, что у Людмилы может начаться новый приступ истерики. В этот момент на кухню зашла Элька в траурном, черном платье, а следом за ней — Натан. Сердце екнуло, когда мы встретились глазами. Увидеть его здесь, я точно не ожидала. Элькины глаза странно блестели, и она, словно застеснявшись, прижала ладошки к пылающим щекам — как подросток, которого застали врасплох. Кажется, она напрочь забыла, по какому случаю явилась в дом.
— Это был оборотень, — тихо прошептала Людмила себе под нос.
— Почему вы так думаете? — отозвался Натан. Его голос был тихим, но казалось, заполнил собой всю комнату. Людмила вызывающе вздернула подбородок:
— А вы как считаете, способен ли человек разодрать горло зубами? Вы видели его? Видели, что от него осталось?! — голос сорвался на крик, и она резко замолчала, чтобы сдержать рыдания.
Натан ничего не ответил.
Этот день показался мне слишком долгим — все собравшиеся за столом сидели в угрюмом молчании, и старались не смотреть друг на друга. Каждый думал о том, что произошло, но говорить об этом вслух не решался. Только Натан выделялся из массы, словно конь в белом пальто, и вел себя так, будто пришел в гости на чай. Странно, но к сахару на столе он не прикасался. Снова перед глазами возникла картина с рафинадом: от воспоминания о том, как он поедал сахар, перехватило дух. Совсем другой, не такой спокойный и уравновешенный как сейчас, дикий, и одновременно слабый — на какую-то долю секунды, я вдруг подумала, что ничего этого не было. Натан никогда не был у нас в бане, не лежал посреди дороги в грязи…
— Спасибо, что помогла мне в тот вечер.
Я коротко кивнула и поискала глазами мужа — он стоял в отдалении в компании своей рабочей бригады и о чем-то разговаривал. Мы тоже были недалеко, стояли с Натаном во дворе возле беседки — как так получилось, что совсем одни? Даже Элька, которая не отступает от него ни на шаг, куда-то пропала.
— Мне внезапно стало плохо. Такое иногда бывает.
— Ничего страшного, правда, не скрою, что вы меня немного испугали.
Кажется, в его голосе послышались извиняющиеся нотки, и невольно мне захотелось его подбодрить.
— Да, наверное, и правда, было жутко. — Натан вздохнул, — но такое случается редко. Очень редко. Даже не думал, что испорчу такой прекрасный вечер. Как муж, рука не беспокоит?
— Вроде бы обошлось. Спасибо, что помогли ему.
Я бросила на Натана торопливый взгляд, все еще думая над его словами про прекрасный вечер. Интересно, что он имел в виду? Сейчас он едва заметно улыбался, и я почти залипла на этой улыбке.
— Извините, мне пора.
Испугавшись своей реакции, я пошла к мужу, чувствуя спиной взгляд Натана. Думать о нем в такой момент, на похоронах — это просто омерзительно. Но почему это происходит? Почему я вообще думаю о нем?!
— Да, нужно срочно принимать меры. Дальше тянуть нельзя. Нам никто не поверит, да я бы и сам никогда в такое не поверил. — Увидев меня, Гай улыбнулся и притянул ближе к себе, — не знаю, что будет дальше, но они точно не собираются останавливаться. Кто бы это ни был, этот зверь не один, их много. Возможно крупная стая. И не одна. От нашего города им явно что-то нужно, скорее всего, мы зацепили их территорию. Странно одно — откуда они пришли? Ведь сколько живем, никогда такого не было.
— Нужно устанавливать забор уже сегодня. А завтра ехать в центр и отправлять письма с жалобами. Нужно, чтобы прочесали весь лес и уничтожили этих тварей. Писать до тех пор, пока не приедут. Иначе нас тут по одному загрызут. И на забор пусть из бюджета выделяют. Где нам столько денег взять! — друг Гая, Мирон с возмущением сплюнул под ноги, — Микола для них неудавшийся эксперимент, видимо, что-то пошло не так, и дед не смог нормально обратиться. Видать, им своих мало, решили пополнить ряды…
Я слушала разговор в пол-уха, все еще чувствуя на себе пристальный взгляд. Я уверена, что он продолжает смотреть на меня, не отрываясь. Чувство страха и странного удовольствия накатило мощной волной, разом перехватив дыхание. Это что-то запретное, то, что не должно было меня коснуться, но каким-то образом коснулось. Опасное наваждение, которое невозможно контролировать. В эту минуту мне хотелось вернуться домой и спрятаться в комнате за закрытой дверью.