— Ужас! Этого не может быть!
— Может. И я не знаю, что с этим делать. Это можно сравнить с эпилепсией: не знаешь, где и когда ты потеряешь контроль. Вот, т. Маша, такая проблема.
Она подошла и обняла меня за плечи.
— Ты правильно сделала, что рассказала. У меня есть знакомый профессор, он занимается в этой области. Правда, он наоборот, бьется над тем, чтобы повысить чувствительность женщин. Но сможет помочь. Ты не против, если я с ним поговорю?
— Нет, не против. Только Деду не говорите.
— Конечно.
— Вот видите как? Одни женщины так мучаются с фригидностью, что профессора занимаются этим вопросом. А какой-то химик-самоучка придумал препарат, который заставляет женщину вечно течь. Если бы он попал в нужные руки, возможно, его бы усовершенствовали. А так химик убит, а дом сгорел. Возможно, формула где-то и осталась, но где ее искать? Единственное, когда я не думаю об этом — это когда работаю.
Я не стала говорить, что сперма тоже на какое-то время глушит позывы, даже течь прекращается. Мы еще долго говорили, допили вино и уже за полночь разошлись по комнатам спать. Я как будто сняла с себя груз. Стало намного легче на душе. И я совсем не жалела, что открылась т. Маше. Но еще долго не могла уснуть.
Я не слышала, когда приехал Дед, но утром, когда вернулась с пробежки, он уже встретил меня во дворе. Пообщаться удалось совсем короткое время. Он коротко обрисовал ситуацию в Рыбинске. Моя информация подтвердилась. Сейчас там уже работает ФСБ. По моей работе все чисто, версия та, под которую я и работала — внутренние разборки.
— Что по мне? На базу? И, кстати, я дома могу появиться?
— Думаю, да. На следующий день таким же образом расправились с этим Севашовым. И где ты их только находишь?
— Они сами меня находят, — спокойно ответила я.
— Сами!! Потому что везде лезешь, нет бы промолчать!
— Знаете, товарищ генерал, когда меня принимают за… ну, в общем, Вы поняли, я не могу молчать.
— А раньше за кого тебя принимали? Ладно, горбатого могила исправит. Будь на связи, в часть ехать не надо. Если менты что-то предъявят, попробуй сама выкрутиться. Если нет, позвонишь Андрею.
— А что они мне могут предъявить?
— Кто их знает. Ну все, машина приехала. На связи.
Я тоже не стала долго задерживаться и через час также выехала в город. По пути заехала в автосалон подержанных автомобилей, присмотреться. Пора было свою машину покупать, не все же время на служебной ездить. Хотя ее пока никто и не требовал.
Двигаясь в плотном потоке МКАДа, по разделительной полосе меня попытался обогнать черный «мерседес», но ему дорогу перегородило ограждение, и водитель не придумал ничего лучшего как вклиниться передо мной, но зацепился за мой кенгурятник и вырвал себе задний бампер.
— Бля! — выматерилась я и приготовилась. Вспомнила утрешний разговор с Дедом. Вот на ровном месте нашла приключения.
Но я ошиблась. Водитель вроде начал возмущаться, но вышедший пассажир успокоил его. Это был высокий мужчина, лет тридцати семи — сорока. Строгий, с иголочки, костюм, длинное кашемировое пальто. Волосы зачесаны назад.
— Извините, девушка, — сказал он и замолчал, остановив на мне взгляд. Я заметила легкий акцент, не то французский, не то английский.
— Вы что, не видите куда едете? — спросила я.
— Извините, — он как будто вышел из ступора. — Мой водитель виноват. Давайте, мы с Вами так договоримся. Сколько Вы хотите за ремонт?
Я посмотрела сначала на свои повреждения — это поцарапанный никель на кенгурятнике, а потом на их оторванный бампер и развороченное крыло.
— Оставьте себе. Если у Вас нет претензий, то давайте разъедемся, мне некогда.
— Я согласен, — он вновь задержал свой взгляд на мне. — Тогда скажите, я могу Вас отблагодарить, ну, в смысле, как-то компенсировать?
— Как? Я сказала: если нет претензий, освободите дорогу, — я развернулась и пошла к своей машине.
— Подождите, девушка, как Ваше имя? Меня Алекс зовут.
Я остановилась и посмотрела на него.
— Меня Алина. Все?
— Нет, я хочу пригласить Вас куда-нибудь.
Под его взглядом я стала чувствовать себя неловко, он как будто гипнотизировал меня. Я почувствовала, как у меня начинает шуметь в голове, и вот, черт, внизу живота, где-то внутри началась пульсация.
— Понимаете, я поражен Вашим сходством, я ее кумир с детства. Мне нравятся такой тип женщин.
Я молча села в машину.
— Подождите, так как насчет вечера?
— Никак, — коротко бросила я и, включив передачу, вклинилась в ряд, объезжая «мерседес».