— Сорокина, потуши сигарету, ты что? Совсем, что ли? Хочешь, чтобы нас спалили?
Я завел машину и опять посмотрел на незнакомый автомобиль.
— Интересно, вы-то кто? Как вы все мне надоели!
— Ты о ком?
— Да вон, машинка. Могу дать руку, что угодно поставить, но внутри кто-то есть, я видел огонек сигареты.
— Может, показалось?
— Не знаю, — я наклонился и достал из бардачка сканер, включил его. — Ха, ребята. Менты, что ли?
— Откуда ты знаешь?
— Рация где-то рядом, — я настроился на эту волну. И тут же сканер ожил.
— Третий, что у вас?
— Стоят, греют машину. Группа на подъезде.
Я тронулся с места и проехал не через ближайший выезд, а мимо этого автомобиля — навстречу ему. Это даст мне фору.
— Первый, пробейте номер, — он продиктовал. — Они начали движение.
— Вас не засекли?
— Нет.
— Ведите.
— Есть.
Проехав мимо него, я сразу набрал скорость и, проскочив через арку, не поехал к выезду из двора, а поехал по соседнему двору и через другую арку попал в третий двор, а оттуда уже обратно в свой и только потом выехал на дорогу.
— Первый — третьему, мы потеряли их.
— Как потерял, где?
— Во дворах. Они, видимо, засекли нас сразу и поставили нас в неудобное положение, нужно было разворачиваться.
— Давайте на базу за пряниками.
— Товарищ полковник, разрешите.
— Заходи, капитан, взяли?
— Никак нет, они ушли от наружки.
Полковник усмехнулся.
— Как это получилось, что какие-то мокрощелки обставляют хваленную наружку нашего главка. Номер машины записали?
— Так точно.
— Передайте в розыск, всем постам, задержать. Предупредите, что они вооружены и опасны. Идите. Что-то еще?
— Да, вот мы пробили номер.
— И что там?
— Резерв ГРУ.
— Так, вояки, значит. Не мудрено, что они нашу наружку обделали. Отставить розыск. Тут надо подумать. А что это за личности, которых подстрелили?
— Наш контингент.
— Вот что, капитан, кто ведет это дело?
— Сенина.
— Всё, можешь идти, — он откинулся в кресле.
Ой, как ему не хотелось связываться с такими структурами. Столько сил и времени уйдет на задержание, а потом приезжают большие звезды и отчитывают как мальчика. Мол, куда лезешь, там была спецоперация, а то еще пытаются свалить вину за неудачу. «Пошли они на хрен, пусть сами разбираются!» — сделал он заключение.
Я услышал, как по рации передали отбой, и немного успокоился. Заехал на короткое время в свой гараж, взял ноутбук, еще кое-что. Подумал и взял ВСС на всякий случай, а случаи бывают разные.
Дальше ехали уже без проблем, Даже на заправке, когда рядом встал автомобиль с пьяной компанией на борту, мы разошлись миром, даже с шутками и смехом.
Мы выехали на трассу до Ростова-на-Дону, Вера выдержала часов до трех и уснула. Была небольшая проблема с обувью: я привык к десяти см, а тут на два больше и опять пришлось привыкать к управлению педалями, но это мелочи.
— Где мы? — спросила Вера, протирая глаза.
— В Ростове, — я посмотрел на нее.
— Где-е? — испуганно спросила она.
— В Ростове-на-Дону.
Она минут пять молчала и только озиралась.
— А знаешь, Алин, я хотела бы посмотреть ему в глаза… — она тяжело вздохнула и взяла сигарету из пачки.
Я смотрел на нее и не задавал вопросов. Я видел, что ее что-то мучает: каждый раз, когда она слышала название города, у нее менялось настроение. Я думал, что это общее воспоминание. А сейчас понял, что ей не дает покоя что-то конкретное или кто-то.
— Пойдем, Вер, покушаем.
— Пойдем, — с неохотой сказала она.
Через час мы уже стояли в утопающем в зелени дворе пятиэтажки. Кругом слышался детский смех, крики. Скрипели качели. Вера грустно смотрела на все это, иногда озираясь. Я вышел из машины, чтобы не мешать ей, оставил ее одну. Я осмотрелся и, увидев метрах в сорока детишек, играющих в песочнице, подошел к ним и присел.
— Привет, — сказал я. — А что мы строим?
— Замок, — ответил мне мальчик лет трех.
— Тетя, а он меня не пускает. И дерется, — пожаловалась девочка примерно его возраста.
— Да ты что? Сейчас мы его попросим, и он больше так делать не будет. — Я обратился к мальчику: — А как тебя зовут, меня — Алина. А тебя?
— А меня тоже Алина звать, а его Миша, — сказала девочка.
— Да ну? Ты тоже Алина? Ну, приятно познакомиться, — я видел, что к нам приближается женщина, верней, бабушка, но делал вид, что не вижу, и продолжал говорить с детьми.
— А мама говорит, что это очень красивое имя.