— Если это обычное явление, то, что так его встревожило? — стал настаивать Чернов.
— Да то. Ему до пенсии остался год и лишние проблемы ему ни к чему, а гильз, действительно, после крайних стрельб не хватало больше обычного.
— Больше обычного, это сколько?
— Как правило, со стрельб не возвращают штук десять- пятнадцать, сам понимаешь, не всегда в траве сразу их найдешь, а после крайних не хватило 150. Вот он и разволновался. Испугался, что ты начнешь пересчитывать все, — спокойно ответил Гордиенко и, улыбнувшись, добавил. — А сейчас извини, начальник штаба уже на плацу.
Придерживая рукой фуражку, он побежал в строй.
Чернов на построения не ходил, места в строю для него не было и он, как всегда, наблюдал за этим воинским ритуалом из окна своего кабинета. После команды «разойдись», когда весь личный состав хлынул на автобусную остановку, Игорь увидел, как прапорщик Ларкин, оторвался от общего потока и направился в сторону солдатской столовой.
Не долго думая, Чернов направился следом за ним. К этому прапорщику у Игоря был свой интерес. Ларкин был не просто командиром взвода охраны, он еще несколько лет состоял в негласном аппарате особого отдела. Как человек общительный, с авантюрным складом ума, в свое время он быстро согласился на сотрудничество с органами КГБ и позже получал от этого своеобразное моральное удовлетворение. Достаточно часто по заданию особиста он делал то, за что обычным военнослужащим объявляли взыскания. А при положительном исходе, иногда даже получал за это материальное вознаграждение. Последнее обстоятельство было для него, наверное, самым привлекательным аспектом в этом сотрудничестве.
Игорь застал Ларкина, когда тот уже выходил из столовой. Вокруг никого из посторонних людей не было и Чернов не опасаясь, что их могут подслушать, сразу же шепнул прапорщику:
— Через десять минут жду тебя на явочном пункте.
Ларкин что-то хотел возразить, но Чернов, не останавливаясь, поспешил к зданию казармы.
На четвертом этаже этого строения находилась библиотека, там же, но с отдельным входом было хранилище списанной литературы. Именно это помещение по устной договоренности с библиотекарем использовал Игорь для встреч с негласными помощниками.
Прапорщик был человеком пунктуальным, особенно, когда вопрос касался его личного времени, поэтому Чернову не пришлось его долго ждать.
— Геннадич, ну ты мне весь кайф ломаешь, — на полублатном жаргоне с порога начал Ларкин, — Я только что договорился с официанткой из технической столовой съездить вместе с ней на хату. А тут ты со своими шпионскими играми. За Бартеньева драть будешь?
— В гарнизоне есть события куда серьезнее, чем твоя афера с Бартеньевым, — ответил Игорь, и указал рукой на свободный стул. — Про Рубана слышал?
— Слышал, — угрюмо ответил Ларкин, усаживаясь напротив оперативного работника. — Весь батальон по этому поводу гудит.
— И что говорят? — спросил Чернов.
— Разговоров много, но конкретики никакой. — Прапорщик снял фуражку и пригладил рукой не послушные волосы. Посмотрев безучастным взглядом на стопки книг, он продолжил:
— Основная версия в том, что его убили за долги?
— А что, многим был должен? — удивился Чернов.
— Не знаю, — ответил он, — Я лично ему не занимал. Но все знают, что у него серьезно болеет дочь. В прошлом году он продал свою машину, чтобы сделать ей пересадку костного мозга с последующей реабилитацией. А сейчас он уже несколько раз отправлял ее на химиотерапию. Эта процедура тоже денег стоит, да жена у него с работы уволилась, как только начались эти проблемы. Так что, люди именно так считают.
Он посмотрел на Чернова и незаметно перевел взгляд на часы.
— Я тебя долго не задержу, — успокоил его Игорь и тут же задал следующий вопрос:
— А скажи, пожалуйста, почему после последних стрельб в вашей роте образовалась существенная недостача гильз.
— Так и думал, Геннадич, что задашь этот вопрос, — усмехнулся Ларкин, — Я и сам хотел тебе рассказать, да все никак не мог собраться.
Чернов усмехнулся, но ничего не ответив, приготовился слушать.
— Все началось с приходом в роту нового старшины прапорщика Свириденко. Должен сказать, тот еще фрукт, крученый, как поросячий хвост. Он прибыл к нам несколько месяцев назад из Чугуева. Так вот. Раньше мы получали патроны на складе в пачках и в пачках их везли на стрельбище, а там уже выдавали солдатам по счету. По количеству пачек, можно было просчитать, сколько израсходовано, а сколько осталось. Свириденко ввел новое правило, теперь он лично патроны высыпает в вещмешок и сам их выдает на стрельбище солдатам. Не знаю, что это ему дает и зачем он это делает. Я, как-то, у него пытался спросить, но он ответил дежурной фразой, что ему так легче раздавать на стрельбище. Однако, в прошлый раз после такой раздачи не досчитались 150 гильз.