— Ты выдумал эту нелепицу, чтобы привлечь внимание отца, — утвердительно произнес Бастер.
— Да, — тихо подтвердил Томми.
Суровый тон адвоката не давал мальчику расплакаться.
— Тебе не слишком повезло, не так ли, Томми?
— Что?
— Ну, ты выдумал историю, но твои родители удостоверились, что мистер Риз не делал этого. Так и было, верно?
— Они хотели, чтобы я извинился перед ним, — добавил Томми.
— А потом все пошло по-прежнему. Твой отец часто уезжал из города, родители были очень заняты работой, ты скучал без их внимания, так?
Томми пожал плечами. Думаю, все присяжные разглядели незащищенность мальчика.
— У них много дел, — сказал Томми.
Я снова взглянул на Остина.
Он сурово смотрел на Томми.
— Шло время, ничего не менялось, и ты придумал новую ложь, чтобы привлечь внимание родителей, так? — неумолимо наступал Бастер.
Томми выглядел озадаченным.
— Я пытался, — неуверенно сказал он. — Я хорошо учился. Они всегда говорили, что гордятся мной. И я… я хорошо себя вел.
— Но этого было недостаточно, не так ли? — Бастер почти рычал.
Бекки снова посмотрела на меня.
Томми пожал плечами и опустил глаза.
— Тебе не хватало любви родителей, так, Томми?
После небольшой паузы Томми чуть слышно ответил:
— Я хотел…
Он запнулся. Бастер не настаивал. У него был свой план.
— И тут ты увидел по телевизору мужчину, узнал об изнасиловании других детей и решил, что можно повторить трюк. Ты сказал родителям, что он изнасиловал тебя.
— Да, — подтвердил Томми.
На секунду Бастер решил, что победа у него в кармане. Но он тут же сообразил, что ошибся.
— Ты запомнил его с того дня, когда он осматривал пустой дом в вашем районе?
— Я запомнил его, потому что мы много времени проводили вместе.
Бастер сменил тему.
— Так ты солгал, чтобы привлечь внимание родителей?
— Нет, — возразил Томми.
— Ты разве не хотел, чтобы родители больше общались с тобой? Не в этом причина твоей лжи?
— Нет.
— Ты не хотел привлечь их внимание? — жестко спросил Бастер.
Теперь даже судья Хернандес вопросительно смотрел на меня. Я спокойно выдержал его взгляд.
— Разве не это ты только что сказал, нам?
— Да, это, — подтвердил Томми, — но я не лгал.
— Нет, ты лгал, — настаивал Бастер, — первый раз, про мистера Риза.
— Да, — признал Томми. Он взглянул в мою сторону, но вопрос Бастера отвлек его.
— И когда это не сработало, ты снова солгал.
— Нет. — Томми замотал головой. Он даже взглянул на Остина, как будто тот мог его поддержать, но Остин смотрел на него холодным, оценивающим взглядом, словно лик на старом портрете.
— И они все-таки не обращали на тебя внимания, так? Они даже не поверили тебе.
— Нет, — сказал Томми. Он вновь ощутил душевную боль от этого.
— На этот раз ты подготовился капитально. Ты обратился к учителю, к медсестре. Ты хотел, чтобы они помогли тебе убедить родителей?
— Я должен был рассказать им, — вставил Томми.
— Еще бы! Кто бы тебе поверил на этот раз, не подключи ты посторонних людей?
— Если родители не поверили мне, я должен был рассказать кому-то еще.
Бастер кивнул.
— Ты запутался в собственной лжи, потому что посторонние люди поверили в твой рассказ.
— Это не ложь! — Голос Томми сорвался на крик.
— Ну, Томми? Ты же сказал, что лгал. Ты признал это.
— Я не лгал о нем.
Томми обернулся к Остину. На это движение, казалось, ушли последние силы. Из глаз Томми брызнули слезы.
— Ты не понимал, какую боль ему причиняешь, правда, Томми?
Томми замотал головой.
Сердце Бастера не знало сочувствия. Он безжалостно настаивал на своем. Остин облокотился о стол одной рукой, выставив корпус вперед. Элиот держался в стороне. Голос Бастера сотрясал своды зала.
— Ты не знал, что все так обернется, правда, Томми? Первый раз, когда ты солгал, все обошлось? Ты не ожидал, что на этот раз дело дойдет до суда, правда?
— Ожидал, — тихо сказал он. — Я знал, что так получится.
— Ты был готов рассказать свою историю перед этими людьми?
— Да.
— Даже если пришлось бы снова лгать? — настаивал Бастер.
— Я не лгу. — Томми заплакал.
— …снова и снова, пока твои родители не пожалеют тебя?
— Нет, — отчаянно держался своего Томми. Он был на грани истерики. — Я не стал бы лгать об этом.
— Томми, — сказал Бастер, изменив тон, будто мальчик убедил его. — Хорошо. Первая ложь простительна. Но сегодня ты поклялся говорить правду, ведь из-за тебя этот человек может попасть в тюрьму. Скажи наконец правду…