И все же я не мог заставить себя встретиться с Элиотом. Не слишком много пользы от этого, раз я не могу довериться полностью ему. Я тянул со встречей, решив провести свое собственное расследование.
— Это и есть то неординарное, о чем ты намекала? — спросил я.
— Не помню, чтобы я употребила слово «неординарное», — ответила Бекки Ширтхарт.
— Ты понимаешь, что можешь повлиять на свидетеля? Если это выяснится на суде…
— В любом случае он нам сейчас не поможет, — ответила Бекки.
Она была права. Риск минимален.
— Кроме того, — резонно добавила она, — Кевин уже был в зале суда. Что может на него повлиять больше?
Через два дня мы приехали в дом Поллардов. Приятно было чем-то заняться вечером. После встречи с Линдой на благотворительном вечере я решил ей позвонить. Но работа отвлекала.
Мы расположились в гостиной. Бекки сидела рядом с Кевином на диване, а я занял место в стороне, чтобы видеть экран и мальчика. Миссис Поллард осталась стоять. Мы вежливо отклонили ее предложение выпить по чашечке кофе и отведать пирожных, но она была наготове на случай, если мы передумаем.
Бекки позвонила заранее, чтобы убедиться, есть ли у них видеомагнитофон. Она вытащила кассету с черепашками и динозаврами и вставила нашу. Кевин смотрел на экран словно завороженный. Когда Бекки заняла свое место, она объяснила:
— Я получила эту запись на телевидении. Она очень короткая, Кевин. — Ей пришлось окликнуть его, чтобы он оторвался от телевизора. — Помнишь, мы раньше показывали тебе фотографии, и ты указал на мужчину, который трогал тебя? Но позднее ты сказал, что это не он.
Кевин кивнул. Он был очень спокоен, ожидая, когда мы ему скажем, что он сделал не так и какое его ждет наказание. Бекки ободряюще ему улыбнулась, но говорила она как взрослый человек, у которого нет своих детей, все сильно преувеличивая.
— Но иногда фотографии не совсем похожи на людей, — продолжала Бекки. Она улыбнулась и посмотрела на миссис Поллард и на меня. — Надеюсь, я не выгляжу в жизни как на водительском удостоверении.
Мать Кевина вежливо ответила на шутку улыбкой.
— Поэтому мы подумали, что взамен покажем тебе эту запись, где люди двигаются и выглядят более похожими на самих себя. — Включив запись, она предупредила: — Теперь постарайся не нервничать, Кевин. Просто укажи нам того мужчину, который похищал тебя. Который трогал тебя. И если его здесь не окажется, тоже скажи нам об этом.
Картинка ожила. Это была запись моего героического поступка в забитом людьми коридоре Дворца правосудия. Звука не было. Пленка крутилась медленно, так что фигуры двигались как странные гибриды людей и мультипликационных героев. Вовсе не плохая идея пришла в голову Бекки. Запись была очень хороша для опознания преступника. На экране появился Крис Девис, но на нем не было наручников, ничто не указывало на то, что он и есть подозреваемый. И там было много других мужчин, которые внешне напоминали Девиса.
Кевин выглядел гораздо спокойнее, чем в суде, но он снова напрягся, когда экран заполнили люди. Увидев Криса Девиса с адвокатом, мальчик испугался. Через минуту запись кончилась.
— Ты видел его? — спросила Бекки. Кевин не ответил.
— Прокрути снова, — попросил я.
На этот раз, когда появилось изображение, Кевин поднялся с места. Он стоял спиной к матери и Бекки, только я мог видеть его лицо. Его губы были плотно сжаты. На глаза навернулись слезы, но он не выглядел так, будто готов расплакаться. На его лице отразились противоречивые эмоции. Я никак не мог поверить, что он не узнал своего обидчика. Сегодня реакция была слабее, чем тогда, но довольно пугающая.
— Он, — сказал Кевин, дотрагиваясь до экрана.
Я посмотрел на Бекки и расширил глаза.
Она не могла видеть экран, Кевин загораживал его. Она пересела, но к тому времени фигуры на экране переместились в другое место, так что палец Кевина указывал в пустоту. Бекки снова прокрутила запись и попросила его попробовать еще раз.
— Он, — снова сказал Кевин. На этот раз Бекки остановила картинку.
— Который? — спросила она, и Кевин опять указал. Мы с Бекки переглянулись, она смотрела спокойно, как будто эксперимент оправдал себя.