— Точно, — ответила Бекки.
Мы сидели в ее офисе, и она, похоже, чувствовала себя здесь уверенней. Она перегнулась ко мне через стол, как будто я был упрямым свидетелем, которого надо было наставить на путь истинный.
— Но тем временем он вел двойную жизнь. Мы никогда не обнаружим все его пристанища. Он владеет только несколькими домами, но профессия агента по недвижимости дает ему доступ в пустые квартиры по всему городу. Он может появиться там и вести себя как новый сосед. Но никто не знает его имени или где он в действительности живет. Он, должно быть, одновременно проворачивал не одно дело, соблазняя нескольких детей.
На шкафу у Бекки стояло бедное одинокое растение. Это был плющ, который спустился по шкафу и повис в воздухе, ища опоры. Всего несколько листьев на тощем стебле, но растение было зеленым и придавало кабинету Бекки домашний вид.
— Довольно таинственно, не правда ли? — сказала она. — Мы можем предъявить факты его основательных приготовлений к сближению с детьми. Конспирацию.
Я поднялся.
— Ты неплохо работаешь, Бекки. Жаль, что тебе приходится делать всю грязную работу, но так уж получается. Я тем временем поеду поговорю с Томми.
Бекки поднялась, накидывая ремень сумки на плечо.
— Хорошо, — сказала она.
Я покачал головой.
— Я поеду один.
Бекки выглядела озабоченной.
— Марк, ты не думаешь, что мне тоже надо с ним познакомиться? Даже если ты будешь задавать ему вопросы на суде, мы вдвоем вытянем из него больше. Может, с мужчинами он осторожен.
— Мне так нужно, — сказал я. — Я хочу, чтобы он доверился мне. Пока эта связь не такая прочная, чтобы я мог ослабить ее твоим появлением. В следующий раз, обещаю.
Когда я повернулся в дверях, чтобы помахать ей на прощание, Бекки все еще стояла и обеспокоенно на меня смотрела. Никто мне больше не доверял.
Пока я ехал к Томми домой в тот вечер, я думал над тем, что мне сказала Дженет Маклэрен насчет искренности мальчика.
— Если он так боится последствий своего признания, — спросил я, — то почему он вообще решился на это?
— Может, чтобы привлечь к себе внимание, — ответила она. — Я не исключаю этот вариант. Но, видимо, тут дело в ревности. — Она заметила мое изумление. — Уверена, что Остин не хвалился Томми своими победами над другими детьми, — резонно объяснила она. — Томми думал, что для них обоих это было очень важно. Он думал, что Остин относится к нему по-особенному. Потом он увидел его по телевизору, где он участвовал в деле, связанном с несколькими детьми, и он сразу же догадался, что Остин стоял за всем этим. Он почувствовал себя обманутым. Вот что, видимо, подорвало его привязанность к Остину настолько, что он решился рассказать обо всем родителям.
Это не поддавалось обычной логике. Мне случалось привлекать в свидетели обвинения ревнивого любовника. Но мне хотелось, чтобы у Томми была более веская причина для показаний.
На этот раз его родители были дома. Миссис Олгрен открыла дверь, одетая как деловая женщина в телесериалах, в костюме, украшениях и чулках даже после работы. Когда она провела меня в гостиную, я ожидал увидеть ее мужа при полном параде, но он был в футболке и спортивных штанах.
— Извините, — сказал он, имея в виду потную ладонь, когда пожимал мне руку. — Я занимался на велотренажере.
Гостиная была просторной, с высоким потолком. Арка соединяла ее со столовой, из-за чего комната казалась еще больше. Ковер был белым, чистым. Камин обложен светлым кирпичом. Над ним на полках за стеклом стояли различные безделушки и большая семейная фотография в серебряной оправе.
— Мне надо поговорить с вами, — сказал я.
Мистер и миссис Олгрен выглядели смущенными и не сразу расслабились. Он немного склонил голову, глядя мне в глаза и кивая в такт моим словам. Редеющие волосы придавали ему солидность. Он был очень подтянут, но не мускулист, ему явно не хватало времени на физические упражнения. Мистер Олгрен был в расцвете лет, по-моему, не старше тридцати пяти, но выглядел как человек, который преуспел в бизнесе.
Миссис Олгрен тоже могла бы с пользой проводить время, крутя педали. Она выглядела старше мужа. Ей недоставало его энергии. У нее был вид женщины, которая все время пытается вникнуть в разговор, но отвлекается на происходящее в соседней комнате.
— Вы знаете, что я не планировал так быстро выступать в суде по делу Томми. Я был вынужден изменить свои планы, так как потерял свидетеля в первом деле. Думаю, обвиняемый дал взятку родителям мальчика.
— Взятку? — переспросил мистер Олгрен.