Тут Этт наткнулся на взгляд ведьмы. В горле моментально пересохло, а рука сама потянулась к тесаку. В глазах Маат плескалась такая ненависть, что старому вояке стало не по себе.
— Вы не посмеете взять то, что вам не принадлежит! — четко разделяя слова, произнесла она.
— Ты что ли нам помешаешь? — поинтересовался Щепа. Отступил, поймав свою порцию ненависти, но гонору не потерял. — Еще как посмеем, ксаламасс! Возьмем, и тебя не спросим! Это наш трофей! Верно, господин капитан?
— Тогда знайте, — голос ведьмы звенел от ярости, — тот, кто возьмет этот меч, живым из Хром-Минеса не уйдет…
Ее слова возымели эффект, правда не тот на который она рассчитывала — в руках дружинников моментально появилось оружие, заскрипели натягиваемые тетивы. В воздухе повисло нешуточное напряжение. Бывшие союзники превратились во врагов.
— Зря ты это сказала, мистрис! — в голосе капитана звучало осуждение и одновременно сожаление, — ты забыла, кто снял с тебя ошейник смирения? Зачем же ты теперь нам угрожаешь?
"Действительно, зря сказала, — подумала Маат, прикидывая свои возможности, — до Верхнего мира дотянуться, не успею, пристрелят раньше, заберут меч, Слава умрет", — гнев быстро проходил, уступая место изворотливости мысли.
— За ошейник, я с вами рассчиталась втридорога, — сказала девушка уже вполне спокойным голосом, — а угрожаю вам тупицы, отнюдь не я.
— За тупиц ответишь! — вякнул Щепа и тут же получил чувствительный тычок в бок от капитана, чтоб не разевал рот вперед начальства.
— Ну, допустим, рассчиталась, — Этт был само обаяние, — так кто же или что нам угрожает, уважаемая мистрис?
— Вы до сих пор не поняли, что хэку ищут тот же самый меч, который вы так замечательно решили украсть у своего товарища? Тогда мне вас жаль! Или вы считаете, что больше сотни Рыжих, во главе с двумя улемами и тремя шаманами просто так станут бегать по горам за шайкой болванов, с которых и взять-то нечего?
— Ну, допустим, что нужно хэку, я догадывался с самого начала, — капитан говорил подчеркнуто любезным голосом, старательно игнорируя оскорбительный тон ведьмы, — и что с того?
— А то, что из Верхнего мира сей чудо-меч прекрасно виден за многие крайны. С ним не спрятаться — шаманы отыщут вас везде. Могу гарантировать, что до внешнего кольца вы не доберетесь.
— Ничего себе дела! — по физиономиям дружинников расползалось нешуточное разочарование.
— Да ведь Рыжие сбежали поди! — Щепа как за соломинку хватался за последнюю надежду, — демонов услыхали, так и драпанули со всех своих проклятых ног. Да и кто бы не драпанул от такого пения, лопни все это небо?! Они поди-ка уже в Змеином ущелье. Так ведь, господин капитан?
Этт молчал, сосредоточенно кусая ус.
— Не так, кретин, — в голосе Маат сквозило неприкрытое презрение к умственной неполноценности дружинника, — твой капитан знает, хэку специально гнали нас на демонов. Зачем нести потери, сражаясь с могучим дэвом, вооруженным к тому же волшебным мечом? Не лучше ли натравить на него безмозглых ракшасов и загрести жар чужими руками? Как видишь, Рыжие добились своего. Они неподалеку и самое большее через десяток крайн, будут здесь. Так что бегите! Бегите, пока есть время — без меча вы им не нужны. Они не станут вас искать, не упустите свой шанс!
Произведенным впечатлением ведьма осталась довольна. После окончания ее пафосной речи повисло тяжелое молчание. Дружинники ожесточенно сопели, переваривая услышанное.
— А может она врет? — робко предположил Щепа. — Разве можно верить ведьме? Пусть акети скажет!
"Ах ты гаденыш!" — с ненавистью подумала Маат. Чтоб не сорваться и не натворить глупостей, она старалась не смотреть на гнусную рожу самого делового дружинника. Душу этого мерзавца она выпила бы с особым удовольствием.
— Что скажешь Верц? — поинтересовался Этт, мрачно поигрывая тесаком.
Все взоры обратились к доселе молчавшему разведчику. Маат замерла, понимая, что сейчас решится ее судьба. Ее и Славы.
— Она не врет капитан, — просто ответил тот. — Ты знаешь, я чувствую, когда врут. Рыжие неподалеку, их я тоже чувствую. Они идут сюда.
На этом толковище закончилось.
— Чего рты разявили придурки линнские? — рявкнул капитан. — Собирайтесь! Да поживее лентяи, через полкрайны выступаем! Ксаламасс! — он был вне себя от злости и с удовольствием убил бы кого-нибудь. Казавшаяся такой заманчивой, возможность вернуть свою прежнюю жизнь, рухнула в один момент. В один проклятый момент жизнь вновь утратила смысл.