Я видел, как его рука дёрнулась к кобуре — но именно что дёрнулась, не завершила движение. Даже не знаю, заметил ли это Юрка — я-то смотрел прямо на Андрея, глаза в глаза.
Твою ж мать. Вот оно что… Та же самая реакция, что у изгоя в Колчино. Выходит…
Выходит, священник во мне почувствовал нечто, схожее с тем, что почуял изгой. Вот только выдержка у отца Андрея намного лучше — иначе валяться мне издырявленным. Я неплохой стрелок, но вот не уверен, что могу померяться в стрельбе «на выхват», по-ковбойски — тем более, что делать этого никогда не приходилось. Да и стрелять я не намеревался — всё ж расслабился, не за стенами…
Выходит, главарь изгоев, да и тот изгой, которого убил охранник в Колчино, были не колдунами, а кем-то вроде священников. Шаманами, может быть… Как это ещё назвать? У них были силы и знания — но совсем не из того источника, как у колдунов.
Священник остановился, сделав рукой лёгкий жест — явно адресованный Юрке Дьяченко: «Отойди». Между нами было метров пять. Попробовать?
— Здравствуйте, отец Андрей. Спасибо, что не выстрелили, — решился я.
— Погоди… Я не говорил, как его зовут. Откуда ты знаешь? — удивлённо протянул Дьяченко.
— По прошлой жизни, Юр, — криво усмехнулся я. — Мы, как ни странно, встречались… на этом самом месте.
— С кем разговариваю? — спокойно спросил отец Андрей. Обращается ко мне — надо отвечать.
— Меня здесь знают как Игоря Найдёнова. Настоящее имя тоже сказать?
Священник улыбнулся — легонько, уголком рта:
— Если есть возможность скрыть истинное имя, которое получил при рождении — скрывай. А если назвал — не удивляйся, когда тобой овладеет злой дух.
— Нет же никаких злых духов, — начал было Колтырин, но священник даже не повернулся в его сторону — он всё так же смотрел на меня:
— Если ты их не встречал — это не значит, что их нет. Вот… Игорь — в нём злой дух. Только скажи… Игорь, мешает ли это тебе?
Вот даже не могу дать ответа на этот вопрос. Мешает? Если разобраться — ничуть. Ну, пытаются меня убить периодически — так работа такая. Не могу войти в церковь? Это не смертельно. Происходят вокруг всякие непонятки? Это — да, напрягает. Но, строго говоря, я УЖЕ получил ответ, почему меня хотели убить. Злой дух, видите ли. Вот как всё просто. Ещё бы понять, как я эту дрянь подхватил…
Но и это я более-менее понимаю. Зеркало. Неудачно посмотрелся в зеркало, да ещё и с кровью… А потом, возможно, и имя назвал — только это из памяти уже стёрлось и не собирается возвращаться.
А вот кто такая Люба и как она со всем этим связана… Вот это — интересно. Но сможет ли священник рассказать о женщине, которая является мне в моих, пардон, глюках?
— Не уверен, — сказал я вслух — и увидел улыбку на губах священника. На сей раз не половинчатую — настоящую, хоть и немного грустную.
— Вот честный ответ, — сказал отец Андрей. — Приятно его слышать. Но ты пришёл сюда — для чего?
— Разобраться хочу, — буркнул я.
— Значит, ещё не всё потеряно… — пробормотал священник. — Пойдём вон туда, поговорим. Парни, подождите здесь, не мешайте.
Обойдя церковь по широкой дуге, мы спустились чуть вниз, по тропинке к роднику, и устроились на склоне. Уже потом я сообразил, что сидим мы в точке, где нас без труда накроет пулемёт — причём я сижу к нему спиной. А, да не пошло бы оно всё… В конце концов, отцу Андрею я более-менее доверяю — может, потому, что знаю его «по прошлой жизни», а может — потому, что он всё же не выстрелил.
— Сколько тебе лет? — задал первый вопрос священник, севший на траву в паре метров от меня. Глаза у него, кстати, были пронзительные — чем-то в этом отношении Каращука напоминает, хотя внешне не похож ни капли. Ну что, попробовать поиграть в словесные игры?
— А сколько дадите? Меня, правда, этот вопрос давно интересует, — прищурился я.
— Думаю, около тридцати, — спокойно принял игру отец Андрей. — Хоть и выглядишь старше.
Вот это да. С первого раза — в яблочко! Причём этого сто пудов не знал никто — даже я сам до недавнего времени.
Вероятно, реакция была написана у меня на лице аршинными буквами, потому что священник продолжил:
— Ты ведь знал ответ, верно? Все мы, люди, связаны с нашей матерью-землёй. Мы как проводник меж ней и отцом-небесами, и это оставляет след. Колдуны называют похожее «аурой». И я чувствую, что ты меж нашими небом и землёй провёл как раз лет тридцать… Вопрос — где ты был остальное время?
Интересная формулировка… А правда — где?