Все же некоторые русские в Сербии остались, многие из них породнились с местными жителями. Одного я видел в сербском войске. Родился и вырос он в Сараево. С другим таким русским я познакомился в Белграде в русской церкви, звали его Олег Орлов. Он сразу же меня пригласил на обед. Его жена, черногорка, приготовила еду. Олег меня встретил очень дружелюбно и предложил в дальнейшем свою помощь. Познакомился я и с его товарищем Джуро, человеком лет сорока, тренером по карате, который, имея двоих детей, добровольно отправился на войну в Краину в состав СДГ Аркана.
Задерживаться в Белграде я не хотел, и через несколько дней вернулся автобусом в Пале. Оттуда автостопом отправился до Праги. Один молодой серб подбросил меня до Подграба — села в нескольких километрах от Праги, где находился штаб местного батальона. Дальше я пошел пешком, по дороге встретил двух, хорошо выпивших русских добровольцев, с которыми и добрался до двухэтажного дома, где располагался 2-й РДО.
Здесь я встретил старых знакомых: Витю Десятова, питерских Валеру Г. и Игоря «Хозяина», харьковского Володю «Хохла», Сашу «Салоеда» с Радой, Николая «Узбека» и Валеру «Меченого». А из новых были Андрей (старый боец 2-го РДО, родом из Подмосковья) и Петя Малышев из Москвы (член РНЕ и приписной казак, которым он стал в Вышеграде и поэтому носил казачью фуражку). Петя не раз появлялся в средствах массовой информации и не только в связи с войной, как в Республике Сербской, так и в Преднестровье, где он тоже успел повоевать. В Москве он был тренером верховой езды и поселил в своей московской квартире лошадь, о чем бригада телевизионной передачи «Взгляд» даже сняла передачу. Да и его дружба с одним из основателей «Памяти», ныне покойным Смирновым–Осташвили, характеризовала его как личность весьма незаурядную. Правда, он тогда пил, и у него по этому поводу начинались проблемы, вроде бросания гранат в реку. Но позднее он совершенно перестал пить и я, познакомившись с ним поближе, узнал от него куда больше интересной информации, чем от многих наших «знатоков» жизни. Еще одним новым лицом для меня был высокий парень, Толик Астапенков, родом из Перми. Как я узнал, он и пропавший без вести Гена Типтин были друзьями еще в Перми, где вместе тренировались карате, и вдвоем отправились поступать во французский иностранный легион. Однако соответствующей визы у них не было, и они оказались в 1993 году в Республике Сербской. Здесь они сначала были в штурмовом отряде во Власенице, затем перешли в русский отряд под командованием Александрова, который погиб на минном поле, а Толик и Гена перебрались во 2-й РДО.
В то время командиром 2-го РДО был Миша Трофимов, родом из Винницы; он в последнее время жил в Одессе. В советской армии он был капитаном спецназа и три года провоевал в Афганистане. За Афган он получил орден «Красной Звезды», но был тяжело ранен в голову. Врачи закрыли ему трещину в черепе пластмассовой пластиной. В Одессе он начал работать начальником охраны какого-то казино, но дома ему не сиделось, и он решил ехать во Францию. Не знаю, пытался ли и он поступить в иностранный легион, но туда бы его все равно не взяли, так как людей с большими шрамами на теле в легион не принимали.
В Республику Сербскую Миша попал весной 1993 года — и сразу во 2-й РДО. «Афганец» Эдик — майор-артиллерист, бывший командир отряда, тогда уехал, и за ним последовало еще четверо или пятеро ребят, и Миша стал командиром, притом очень хорошим. Его отряд часто ходил в акции. 7 июня отряд пошел в рейд в тыл врага с целью захвата пленных. Они окружили дом на окраине села, Миша вошел в него. В одной комнате были женщины, и пока Миша принимал решение, из незамеченной им двери в соседнюю комнату в коридор подбросили ручную гранату, от взрыва которой он получил осколок в горло. Пока его вытаскивали, из окна выскочили двое мужчин. Одного успели застрелить, но второй скрылся. Что было с Типтиным, так никто и не узнал. Уже после войны кто-то из сербов говорил, что какой-то русский после боя с группой мусульман погиб как раз в районе Горажде.
Ребятам я рассказал об Алексиче, а «Хохол» сообщил, что к ним приезжал Валера «Крендель» и со спутником по имени Борис, и они сразу же их отправили ко мне. Задерживаться здесь не было смысла, и я отправился к себе на базу.