В общем, следствию было ясно абсолютно все, кроме самого главного: где деньги? Капитан Миллер клялся, что, если бы следствие проводил он, а не эти чистоплюи-«федералы», то он за пару часов выколотил бы из Вагнера и Нусича всю правду. Громкая слава после замечательного репортажа Джуди об аресте шайки — это, конечно, очень хорошо. Но нашедшему такую огромную сумму, как два с четвертью миллиона долларов, по закону полагается очень крупный, по-настоящему жирный бонус. А эти чистоплюи из ФБР — сам не гам и другому не дам!
Дело, конечно, было не в чистоплюйстве «федералов», один из которых ничем не отличался от капитана Миллера и готов был собственноручно пытать Вагнера и Нусича. Просто оказывать давление на Стива Вагнера оказалось не так уж легко. Во-первых, после отсидки Брюс Вагнер в течение девятнадцати лет зарабатывал неплохие деньги и по своей официальной, и по своей «теневой» специальности. За это время он стал миллионером и теперь нанял для племянника одного из лучших чикагских адвокатов. Адвокат прибыл в город на следующий день после ареста Стива и сразу же предупредил «федералов», что малейшее физическое или психологическое воздействие на его подзащитного немедленно станет достоянием СМИ. А его, адвоката, авторитета будет достаточно, чтобы они в случае чего распростились со своей службой. Благодаря тому, что Микки Харпер в депозитариях расписывался «исчезающими» чернилами, провести графологическую экспертизу последних подписей, как этого требовал адвокат Стива Вагнера, было невозможно. А это лишило следствие одного из главных доказательств причастности Вагнера к исчезновению денег. Во-вторых, один из приятелей Брюса был хорошо знаком с лейтенантом дона Альфредо. Посещение знаменитого магазина «Колбасы-Сыры» влетело Брюсу в копеечку, но зато одного слова дона Альфредо было достаточно, чтобы уголовники и персонал окружной тюрьмы не только не трогали Стива Вагнера, но и создали для него почти курортные условия. Так что и прессовать Стива Вагнера косвенно, через уголовников и охранников, у следствия не было никакой возможности.
Прессовать Владимира и лично, и через уголовников и охранников следствию никто не мешал. Но «федералы» прекрасно понимали, что к пропаже денег он не имеет ни малейшего отношения. Несколько раз сорвав зло на жалком, плачущем Владимире, они смирились с тем, что найти украденные деньги не удастся, и сосредоточились на обвинении. Директор окружного управления ФБР прекрасно понимал, что привлечь к уголовной ответственности всех, кто этого в какой-то степени заслужил, значило бы затянуть процесс на долгие месяцы, если не на годы. А ФБР не могло себе этого позволить, так как окружной прокурор уже поднимал этот вопрос и прямым текстом говорил: если «федералы» не справляются со следствием, он вынужден будет обратиться к Генеральному Прокурору и потребовать, чтобы дело передали его офису (клан Мерфи требовал быстрого процесса). Поэтому из всего Департамента Полиции Пармы под суд пошел только начальник полиции. Остальные полицейские, мол, только исполняли его приказы. В общем, под суд их всех не отдали, а просто с позором изгнали из Департамента Полиции. Точно так же легким испугом отделались и члены горсовета. Ведь они якобы только исполняли распоряжения мэра. Судья действительно был ни при чем, ведь за время царствования Брата Филиппа в Парме не было проведено ни одного процесса. А что судья не оказал никакого сопротивления захвату города шайкой мошенников, так ведь он не прокурор, а судья. Из восьмидесяти наемников к уголовной ответственности были привлечены только пятнадцать человек, которые были наиболее активны и на которых в основном и жаловались горожане.
Таким образом, кроме Стива Вагнера и его шайки, под суд пошли только мэр, начальник полиции и пятнадцать наемников. Суд начался в самом конце апреля. Процесс решено было проводить в Парме, так что и все присяжные были выбраны из жителей Пармы. Руководил процессом шурин Сваакера, судья Окружного Суда Джордж Риддл (это было заранее договорено с судебными властями округа).
Кроме знаменитого чикагского адвоката, нанятого Брюсом для племянника, в процессе участвовали два пармских адвоката. Мэр сразу же нанял Берни Каца, лучшего адвоката Пармы. Поэтому начальнику полиции осталось нанять только его конкурента, которого сам Берни Кац называл «дуболомом из Цинциннати», а добрые жители Пармы — «саквояжником». Другой конкурент Берни Каца, «питтсбургский хлыщ», в прошлом году уехал из Пармы в родной Питтсбург, так и не сумев продать свою пришедшую в ничтожество практику. Остальные девятнадцать человек, четверо подручных Стива Вагнера и пятнадцать наемников, пользовались услугами казенных адвокатов, прикрепленных к ним судом. Ясное дело, все эти адвокаты не хотели и пальцем о палец ударить ради своих подзащитных. Результаты были соответственные. Владимир получил пятнадцать лет, Капрал и два других подручных Брата Филиппа — по семь лет каждый. Пятнадцать наемников получили по пять лет каждый.