- Надо остановиться и передохнуть, - сказала Ольга. Бьёрн глянул вперед.
- Дойдем до тех деревьев, - он указал вперед, на небольшую рощицу примерно в километре пути. - Я все равно хотел показать тебе это место. Там и отдохнем - в тени и в относительной безопасности.
- Хорошо, - поколебавшись, согласилась Ольга. Теперь она шла рядом с Бьёрном и боковым зрением постоянно следила за ним, готовая подхватить, если понадобится. Однако Бьёрн шагал уверенно, словно предчувствие скорого отдыха придало ему сил.
Дойдя до первых деревьев своеобразного "оазиса", Бьёрн молча указал Ольге на едва заметную тропинку, ведущую в обход рощицы. Пройдя по ней, они оказались перед неширокой речушкой с прозрачной зеленоватой водой, через которую был перекинут почти полностью разрушенный, сгнивший деревянный мостик. Бьёрн подошел к мостику и ступил в воду слева от него. Перейдя речушку по колено в воде, он обернулся и махнул рукой Ольге. - Иди точно за мной!
Ольга осторожно перешла речушку. Выбравшись на берег, она в очередной раз застыла на месте от изумления.
С другой стороны речушки деревья выглядели как пыльные искривленные ивы с торчащими из земли узловатыми корнями. Землю покрывали мелкие камушки, истоптанная копытами земля и редкие пучки жесткой травы. Оказавшись на этом берегу, Ольга с восхищением разглядывала стройные белоствольные березы, тонкие дрожащие осинки и мягчайшую изумрудно-зеленую траву у их подножия - такую же, как на поляне с маяком. Заметив ее взгляд, Бьёрн улыбнулся и пояснил:
- Это место нашего маяка, мы предполагаем, что оно недоступно для Теней.
- А где сам маяк?
- Немного дальше, я покажу тебе, - Бьёрн опустился на траву и привалился спиной к березе, - только давай сначала немного отдохнем, - он стянул капюшон и запрокинул голову, прижавшись затылком к белой шелковистой коре дерева. Лицо его было уже не просто белым - скорее, синевато-серым.
- Конечно, конечно, - Ольга торопливо опустилась на землю рядом с Бьёрном и достала из заплечного мешка бутыль с настоем трав. - Попьешь?
Бьёрн с благодарностью принял бутыль, отхлебнул пару глотков и вернул обратно. Ольга тоже отпила немного и почувствовала, как сразу прибавилось сил.
Бьёрн снова откинул голову назад и молча сидел, глядя куда-то вверх невидящим взором. Молчание повисло между ними, как плотный вязкий туман. Ольга отчаянно искала слова, чтобы разрушить призрачную стену отчуждения, и не находила, и все глубже погружалась в непонятную горькую тоску с явственным привкусом сожаления о чем-то безвозвратно утраченном.
Бьёрн первым нарушил тишину. Тяжело поднявшись на ноги, он кивнул ей: - Идем.
Ольга поднялась и последовала за ним. Оказалось, что они находятся на небольшом островке, образованном двумя рукавами речушки. Один из рукавов скрывался в зарослях кустарников, второй бежал среди деревьев и травы. В центре острова возвышалась небольшая бревенчатая избушка с двускатной крышей, единственным окном, закрытым ставнями, и небольшой коновязью под навесом у боковой стены. Обойдя избушку, Бьёрн подошел к двери и толкнул ее почему-то в левый верхний угол. Дверь со скрипом открылась наружу. Бьёрн вошел внутрь и посторонился, пропуская Ольгу вперед.
Внутри избушка казалась немного больше, чем снаружи. Справа у двери была сложена небольшая печка, на плите стояли котелок с крышкой и пузатый закопченный чайник. Слева у стены стоял топчан со свернутым старым матрасом, над ним висел масляный фонарь. У единственного окна напротив входа стояли грубо сколоченный деревянный стол и два табурета. На полке за печью стояли стаканы, миски, в глиняном кувшине с отбитым краем торчало несколько ложек и ножей.
Ольга огляделась. Несмотря на аскетическую простоту обстановки, избушка вдруг показалась ей очень уютной. Она с радостью осталась бы здесь жить. По-хозяйски пройдясь по комнатке, Ольга поправила крышку на котелке, смахнула со стола какие-то травинки, заглянула за печь и ожидаемо обнаружила там запас дров и щепы. Бьёрн наблюдал за ней с одобрительной улыбкой.
- Это и есть наш маяк, - тихо сказал он. - Место, где раньше жили первые Стражи Границы. Этот домик построен больше ста лет назад, под ним находится Теплый Камень - единственный маяк для Белоглазых на этом участке нашего слоя.
- Что за Теплый Камень? - обернулась к нему Ольга. Бьёрн развел руками.
- Я сам никогда его не видел, - ответил он. - Ведь когда я появился здесь, домик уже стоял на этом самом месте. Но я лично проверял - в самые сильные морозы здесь теплее, чем снаружи, даже если не топить печь. Значит, камень под домиком и в самом деле теплый. Говорят, что частички этого Камня являются ключами для Белоглазых, проникающих на другую сторону, чтобы они могли вернуться обратно.
- У тебя есть такие ключи? - быстро спросила Ольга, вспомнив слова Марии о намерениях Бьёрна.
- Нет, - Бьёрн покачал головой. - Я так и не смог найти ни одного. А пытаться вырыть подкоп и отколоть кусочек от самого Камня Мария нам строго-настрого запретила.
- Неудивительно, - пробормотала Ольга. - Поскольку вы не ходите на другую сторону, то вам и Камни-ключи для возвращения не нужны.
- Да, но... - Бьёрн хотел что-то сказать, но осекся и махнул рукой. Присев на топчан, он тяжело оперся руками о доски и сгорбился.
- Я знаю, о чем вы говорили с Марией, - негромко сказала Ольга. - И... я понимаю тебя. Я не одобряю твою затею, но... Я тебя понимаю, - она отвернулась и уставилась в дверной проем. Бьёрн быстро глянул на нее и снова опустил голову. Эти слова так и не смогли рассеять давящий туман молчания, разделявший их.
Отдохнув еще минут десять, они покинули остров и продолжили путь. Бьёрн шел немного быстрее, но все равно путь от маяка до лагеря занял больше двух часов. За всю дорогу не было произнесено ни слова. К концу пути Бьёрн начал заметно припадать на раненную правую ногу. Он старался ничем не выдать своих ощущений, но то и дело едва заметно кривился от боли. Ольга поглядывала на него и украдкой кусала губу, понимая, что ничем не может ему помочь, и только молилась про себя Солнцу и Четырехглазым о том, чтобы до конца их пути вокруг не замелькали стремительные тени, как от набегающих на диск Желтого Глаза облаков.
Солнце садилось за кромки гор, когда они наконец подошли к воротам турбазы. Бьёрн уже едва переставлял ноги. Ольга всмотрелась вперед и с облегчением увидела фигуру в белой майке, рванувшуюся им навстречу с крыльца домика администрации. Василий, как вихрь, размахивая руками, подлетел к ним и резко остановился, уставившись на путников, на их странные одеяния и измученные лица.
- Где вас носило? - сипло выдавил он. - Чужой, почему на тебе лица нет? И что это на вас за балахоны?..
Ольга слабо улыбнулась, видя ошарашенное лицо товарища, и вдруг силы окончательно покинули ее. Покачнувшись, она опустилась прямо в пыль, прижала руки к лицу и тихо, но отчаянно заплакала, давясь бессильными и горькими, как дорожная пыль, слезами. Сквозь горячую пелену рыданий она почувствовала, как чьи-то руки неловко обнимают ее за плечи, и уткнулась лбом в пахнущую рекой и пылью ткань майки, под которой часто-часто билось сердце.
44