— Я подумаю, как это сделать, — сдался Кьяртан.
А через пару дней на Конопляный Двор пришёл человек с Торхенбарда и сказал:
— Отступись от дочери Радорма Дромунда.
— Что мне за это будет?
— Жив останешься.
— У меня встречное предложение, — торговаться Кьяртан понаторел. — Ваша ватага — против моей. Кто победит, того и башмаки.
— Возьми столько человек, сколько сможешь, — криво усмехнулся пришелец. — Ибо на берегу к югу от Дюнного Хутора ты встретишься с Оспаком Рябым. И тогда тебе понадобится удача.
— Быть посему, — сказал Кьяртан, улыбаясь, хотя сердце сжалось, а кишки покрылись льдом. Оспак Рябой был известен своим крутым нравом, боевой сноровкой и давно был бы изгнан с острова, коли разным людям иногда не приходилось бы обращаться к нему, чтобы не пачкаться самим. Подобными делами промышляли почти все на Сухом Берегу.
Тогда же ворон принёс послание. Брат писал, что возвращается. Кьяртан написал, где хотел бы встретиться, отпустил птицу обратно и надеялся, что Лейф прибудет как раз вовремя, чтобы схоронить останки брата. И, быть может, отомстить. Выйти живым из сражения Бобёр не чаял, а друзья хоть и обещали подсобить, но с такими кислыми лицами, от которых молоко сразу превращается в творог, и надежды на них было мало.
Лейф же взял, да и прибыл раньше, чем порадовал брата и весьма озадачил Оспака Рябого.
— Вот так всё и случилось, — закончил Кьяртан. — Свадьба состоится в округе Боквид, в тамошнем храме богини Вар. Через несколько дней. Гости уже съезжаются.
— Надо было выкрасть девку, — сказал Торкель, — меньше было бы мороки.
— Она не захотела, — напомнил Кьяртан.
— Мало ли, кто чего хотел, — рассмеялся Волчонок. — Экая пава, хоть бы она того стоила!
— Ты бы свою жену тоже украл бы? — улыбнулся Бобёр, сверкая сколотым зубом, но голос его дрожал от злости. — Против воли?
— Даже не сомневайся! — заверил Торкель. — Иначе с ними — никак.
— Здесь придётся идти через «никак», — проговорил Хаген, покручивая на пальце жуткое железное кольцо. — Клянусь бородой Эрлинга, это будет… увлекательно.
— Снова небось побоище устроите! — укоризненно заметил толстячок с котом на руках.
— Ну, это не слишком увлекательно, — вздохнул Хаген, — хотя, думается, правда твоя, Невстейн. Однако нам не прибавится чести, если мы просто вломимся на свадьбу, всех перебьём, а невесту выкрадем прямо с алтаря. Невеста загадала нашему брату Бобру свадебное испытание, как в старые времена, и мы должны помочь ему, не так ли?
Кьяртан озадаченно хмыкнул: не думал об этом в таком смысле. Хаген обратился к нему:
— Ты сказал, вы вроде обменялись клятвами верности. Кто принял ваши клятвы? Кроме богов.
— Марган годи с Курганов, — тихо проговорил Кьяртан.
— Это далеко отсюда?
— Почти раст пути на юг. Но…
— Надо кого-нибудь за ним отправить, — перебил Хаген.
— Без толку, — грустно покачал головой Кьяртан.
— Отчего ты так говоришь? С ним что-то случилось?
— Ничего особенного, — горько усмехнулся Кьяртан, — кроме того, что он умер. Утоп в кельде[66].
— А рядом, надо думать, обнаружили не только его следы? — уточнил Лейф, раскуривая трубку.
— О том не говорят, — уронил Кьяртан.
— Его выловили из кельды? — нехорошо улыбаясь, спросил Хравен.
— Нет, так оставили! — сердито бросил Бобёр. — Выловили, конечно…
— Тело сожгли? — снова спросил Хравен.
— У нас редко кого сжигают, — пожал плечами Кьяртан. — Схоронили там же, в Курганах.
— Это по твоей части, сын Уве, — сказал Хаген. — Возьмёшься?
— Был бы череп цел, — прищурился колдун. — Знаешь, где точно его похоронили?
Кьяртан похолодел. Прошептал:
— Знать-то знаю, но… зачем тебе мертвец? Что с него проку?
— Мертвецы не столь уж безмолвны, как думают люди, — негромко рассмеялся Хравен, — нет живого свидетеля, пусть за него скажет, какой есть! — и добавил:
— А что вашего Маргана годи утопили, а не повесили, разница невелика, — закончил колдун, самодовольно ухмыляясь.
— Не удивляйся и не страшись, братишка, — Лейф протянул брату дымящуюся трубку, — раз уж ты мой родич, то мы всё сделаем, чтобы устроить твоё дело. ВСЁ. Верь мне.
66
Кельда (исл. kelda) — источник или яма со стоячей водой на болотистой почве; также значит «топь».