— А деньги? — напомнила она.
— Извини, — усмехнулся Митя, — чуть не забыл.
Он достал из кармана две смятые бумажки по десять тысяч и протянул девушке.
— Ишь ты, щедрый, — сказала она, — отнесу я твои цветы.
«Все, — подумал Митя, — все мои дела окончились. Пора уезжать из города, здесь большая кровь будет. На жизнь свою мне наплевать, а остальное меня больше не интересует».
— Ты меня подождешь где-нибудь? — поинтересовалась девчонка.
— Нет, я тебе верю, — ответил Митя и, подняв воротник куртки, двинулся дальше. Путь его был бессмысленным и спокойным. Никто его не ждал, и спешить ему было некуда…
Резкий звонок поднял Алину из кресла, где она читала книгу, и заставил броситься к дверям. Она никого не ждала, но этот звонок, словно вернул ее к жизни, и вдруг подумалось ей, что пришел Валерка. Он был мертв, девушка это знала, но все же какая-то надежда теплилась в ней, и совсем не потому, что Алина его любила, просто ей хотелось, чтобы Валерка был жив. Она открыла дверь и увидела девчонку с огромным букетом гвоздик.
— Вот, просили вам передать цветы и записку.
— Кто просил?
— Какой-то мужчина, я его первый раз в жизни увидела.
Алина хотела еще что-то спросить, но не успела. Быстро передав ей цветы и записку, девчонка побежала вниз по лестнице. Захлопнув дверь, Алина пошла в комнату, поставила цветы в вазу и развернула записку. Там было написано: «Приходи к Дому художника на Крымской площади. Я встречу тебя. Митя». И еще было указано время.
Она стала собираться. Побросала в сумочку нужные и ненужные мелочи, накинула куртку и выбежала. Времени до встречи оставалось совсем немного. Она бежала по улице, не обращая внимания на то, что делается вокруг, и, конечно же, не могла видеть, что за ней следом идет какой-то человек. Ильин решил на всякий случай приглядеть за ней. Может, повезет и девушка выведет его на Митю или на Седого. И опер не ошибся. Выскочив из подземного перехода, Алина свернула в ближайший переулок, ведущий к набережной. До Дома художника оставалось совсем немного. Но там никого не оказалось. Не было Мити и рядом. Алина растерянно озиралась по сторонам. И вдруг неожиданная мысль поразила ее: «А ведь я совершила глупость. Я не должна была сразу идти сюда, надо было попетлять немного. За мной наверняка приглядывают…» Но было уже поздно… Неожиданно ко входу подкатила машина. В ней был Митя. Он чуть приоткрыл дверцу — Алина нырнула внутрь салона. Машина резко рванулась с места и помчалась к мосту.
— Митя! — Алина вскрикнула, но он, прижав палец к губам, глазами указал на человека, сидящего за рулем.
— Потом поговорим, — сказал он.
— Куда едем? — спросил шофер.
— Довези нас до Комсомольской, до трех вокзалов…
— Понял, — коротко ответил тот, и больше они ни о чем не говорили…
Они сидели в загородном ресторане и молчали, только пили вино и не отрываясь смотрели друг на друга.
— Я думала, тебя в городе нет, — сказала Алина.
— Улажу одно дело и сразу же уеду, — уточнил Митя. — Ты-то как?
— Ничего, — ответила она. — Слишком много событий, не привыкла. Вот и Валерка умер. Жаль.
— Сам виноват, не надо было встревать в мужские дела.
— Что об этом говорить? — махнула рукой Алина. — Поздно уже, нет его и не будет.
— Тебе его жалко?
— Человек все-таки.
— Он не успел стать человеком, — не согласился Митя. — Нянька ему нужна была, а ты его бросила.
— Ради тебя, Митя, — ответила она. — Что же ты меня упрекаешь?
— Я тебя не упрекаю, просто говорю. За человеческую жизнь отвечать надо, а вы все очень легко на это смотрите. Сегодня — так, а завтра — иначе. А как другому от этого, вас не касается.
— Ты позвал меня сюда, чтобы сказать это?
— Ладно, не сердись. За тобой приглядывают, хотят на меня или на Седого выйти, так что будь осторожнее.
— Мне-то что? Я ни в каких делах не замешана.
— Вот, — усмехнулся Митя, — опять отстраняешься. Говорю: будь осторожнее.
Зазвучала музыка. Тихий мужской голос вывел слова песни:
И песню подхватили женские голоса, словно на крыльях подняли и понесли печальную мелодию: