— Ты мне не ответил, Хан. Зачем тебе понадобилась жизнь Алины?
Вместо ответа, Хан вытащил из кармана пистолет и положил его рядом с собой. Он небрежно оглядел присутствующих, словно говоря им: «Спокойно, не делайте лишних движений», и через плечо бросил женщине за стойкой:
— Налей-ка мне еще водки.
Но не успел выпить. Цыганский нож вонзился ему в горло, и Хан свалился как подкошенный. Блатные не тронулись с места.
— Я бы сам справился с этим делом, — сказал Митя. — Вы, ромалэ, зря потрудились. Пошли отсюда.
Они поднялись и в полном молчании пошли к выходу. Еще через мгновение послышался шум отъезжающей машины…
Жизнь текла на удивление спокойно. Митя даже начал подумывать, что все, происшедшее с ним, просто удивительный сон. И не было никаких страстей и убийств. Но судьба распорядилась по-другому. Однажды утром, проснувшись в доме старой гадалки, Митя вышел на кухню и застал старуху очень обеспокоенной. Было видно, что пхури ожидала его появления. Однако она почему-то не решалась начать разговор. Митя поприветствовал ее и только хотел спросить о самочувствии, как старуха сказала:
— Ты вчера видел Ружу?
— Нет, — ответил Митя рассеянно, потому что действительно не обратил внимания на то, что Ружа с Рубинтой уходили из дома. Он уже привык к этой цыганской вольнице и знал, что, если Ружи нет, значит, она пошла гадать, зарабатывать. Хотя Митя и делил с Ружей постель, он не испытывал к ней сильного чувства, такого, как к Алине, просто был благодарен ей за тепло и ласку. И потому свобода Ружи была вроде бы естественной. Никто ни у кого ни о чем не спрашивал.
— Нет, — повторил Митя, — у нее своя жизнь, и я не вмешиваюсь в нее.
— Она что, тебя совсем не тревожит? — спросила старуха. — Ты ведь делишь с ней постель. Мой дом для тебя только убежище?
Митя помолчал немного. Он не хотел обидеть старуху. В самом деле они, и старая гадалка, и Ружа, так много сделали для него.
— Видишь ли, пхури, — начал Митя и тут же оборвал себя на полуслове. Он посмотрел на старуху и поразился той перемене, которая в ней произошла. Губы ее дрожали, она была словно не в себе. — Что случилось, пхури? — быстро спросил Митя.
— Беда, морэ, большая беда.
— Да говори толком, — крикнул Митя. — Ружа жива?
— Ружа жива, а с Рубинтой беда. Мне позвонили цыганки и рассказали. Кто-то попросил Ружу справиться у Рубинты: можно ли идти на цыганское дело? И Ружа, не спросив Рубинту, сказала, чтобы не беспокоились и шли. А ведь цыгане надеялись на точное предсказание. И конечно, вышло самое плохое, что только может быть. Нескольких человек убили. И вот теперь цыгане взяли девочку и грозятся ее убить. Ружа с ума сойдет, если такое случится. И может натворить беды. Кто ее остановит? Я думаю, Ружа послушает только тебя. Постарайся ее найти. Знаешь, Митя, я сегодня сон видела: праздник какой-то, и много народу танцует и поет. И не цыгане это, а другие люди. И все в разноцветных, похожих на цыганские, одеждах. Вроде карнавала. И вдруг в самую середину зала, где все танцевали, молния ударила, и многие мертвыми попадали.
— Это твоя душа беду предвидела, — сказал Митя. — Так и со мной бывает, я предчувствую то, что может случиться.
— А беды с Ружей не ощутил, — покачала головой старуха.
— Видно, нельзя моей душе надолго отогреваться, теряет она чувство опасности. Знать, снова не будет мне покоя?
— Такая твоя судьба, Митя.
— Ладно, — сказал Митя, — пойду я, спасибо тебе за кров и добро.
— Чаю выпей, — предложила старуха.
— Не могу, — в сердцах ответил Митя, — ни есть, ни пить не могу. Сначала надо Ружу найти, а то она действительно беды натворит. Где она может быть, не знаешь?
— Не хотела я тебе говорить, Митя, но Ружа сдружилась с одной женщиной, не цыганкой, а у той большие связи в уголовном мире. Вот я и думаю: Ружа захочет тех людей против цыган повернуть. Это же какая кровь будет! И Ружу не простят никогда, и девочку наверняка прикончат. Надо постараться дело миром решить. Сходи сначала к цыганам, глянь, что там делается, а уж потом решай, как дальше быть.
— Ладно, — ответил Митя и вышел…
В цыганском доме творилось что-то невообразимое. Кричали все сразу. И можно было различить отдельные возгласы.
— Прикончить девчонку…
— Как посмели цыганку, которая ходила под магэрдо, допустить до нас?
— Кто первым разрешил ей быть с нами?
Имя барона никто произнести не решался.
— Найдите Ружу, поставьте ее перед крисом…