Грей прицелился в воющего зверя, но тот успел уже за это время приобрести опытность. Он проворно укрылся за стволом дерева, так что целиться в него стало трудно, и продолжал протяжно и громко выть. Наверное, этот вой был слышен на много миль кругом. Грею во что бы то ни стало хотелось прекратить это вытье. Он несколько раз выстрелил по волку, но за деревьями не мог попасть в него. Пришлось вложить в револьвер новые заряды, а волк тем временем скрылся.
Тут ему невольно вспомнился совет Менарея — хорошенько зарядить револьвер и запастись патронами. Он тогда не обратил на этот совет никакого внимания, и теперь оказалось, что у него имеется в запасе только двенадцать зарядов.
По долине начала расстилаться лиловатая мгла, предвестница сильного тумана. Небесный свод принял светлый голубовато-зеленый оттенок. В воздухе холодело.
— Опять будет мороз — сказал Грей. — Впрочем, это ничего: быстрее побегу… Надо будет поскорее добежать до домика на десятой миле. Хоть это и немного, но все-таки лучше, чем ничего.
Он повернулся лицом опять на запад и продолжал свой одинокий путь. Но в нем вдруг произошла перемена. У него явились какие-то странные опасения. Он упрекал себя за то, что пренебрег советом Менарея относительно патронов. Здесь так редко попадаются волки, — кто бы мог ожидать встречи с ними? И как это он упустил того третьего волка? Этакая досада!
Стемнело, но на небе появилась луна, и кроме того, засияли светлые северные звезды, так что кругом образовался полусвет. Мороз все крепчал, подгоняя почтальона, который быстрее и быстрее несся на лыжах. Снежная равнина становилась все пустыннее. До убогого домика оставалось еще мили две. Домик неважный, но все-таки там у почтальона будет хоть крыша над головой и приют на ночь.
— Что окажут служащие лагеря, когда узнают, что я забрался в их хижину? — громко сказал сам себе Грей (в пустыне люди обыкновенно разговаривают сами с собой вслух). — Алло!
Он остановился и прислушался. Голые, безлистые кусты и деревья окружали его. Вдали ему послышался как будто крик летящих диких гусей. Но какие же могли быть здесь гуси в это время года? Нет, это не то. Он снял с головы мохнатую шапку, чтобы лучше слышать, и снова прислушался. Теперь уже нельзя было ошибиться: это было не что иное, как вой волков., и не двух, не трех, а целой стаи.
— Они почуяли меня! — сказал Грей и сообразил, что только одна быстрота может спасти его от голодных зверей.
До домика оставалось около полумили. Он должен добраться до него раньше волков. Но добежит ли?
— Ну, ну, беги, Боб Грей! — крикнул он. — Тебе предстоит сделать рекордный пробег!
И почтальон припустил вперед, делая огромные «лыжные» шаги. В правой руке у него была длинная дубовая лыжная палка с заостренным концом.
Стая приближалась быстро. Вой многих волчьих глоток слышался все громче и ближе. Самих волков не было видно за неровностями и буграми. Вот уж и домик недалеко.
— Наддай, Боб Грей, наддай еще немножко! Эта избушка — для тебя спасение!
Что-то толкнуло его обернуться назад. Как будто почтальон уже слышал близко сзади себя горячее дыхание зверей. Он обернулся. Да, это были волки. И как много!
— Наддай, Боб Грей! Еще каких-нибудь двести или даже сто ярдов — и ты будешь спасен, а волки останутся с носом.
Впереди показались в темноте очертания хижины. Успеет ли он во-время добежать? Он напрягал для этого все жилы и все нервы своего тела. Вдруг совсем близко от него раздался громкий яростный рев. Он понял, что предводитель стаи уже настигает его. Пришлось достать револьвер и постараться как можно дороже продать свою жизнь.
Он нес на спине свернутую бизонью шкуру, которая стесняла его на бегу. Чтобы легче было бежать, а кстати, чтобы обмануть волков, почтальон на ходу сбросил ее с себя и припустился еще быстрее, чтобы пробежать оставшееся расстояние.
Старый волчий вождь занялся было бизоньей шкурой, так что хитрость отчасти удалась, но это продолжалось недолго. Хитрый зверь вскоре же сообразил, что его просто хотят провести, оставил шкуру и снова побежал за двуногим врагом. Очень скоро волк опять его догнал и сделал прыжок, чтобы броситься на Грея.
С изумительным проворством, порожденным грозившею опасностью, Грей повернулся, изловчился и с силою ткнул волка своей лыжной палкой с острым железным наконечником. Палка проколола волку шею, но рана не была смертельной.
Волк упал на снег, хрипло визжа, и хотя привстал потом на ноги, но итти не мог.
Тем временем Грей не дремал. Он успел отбежать на некоторое расстояние и был уже только в нескольких шагах от своей цели. Он видел перед собой полуоткрытую дверь хижины. Еще минута — и он добежит до нее.