— Кто приказал тебе?
Бисби несколько секунд смотрел на него, но не ответил на вопрос и задал свой.
— Зачем вы привезли меня сюда. Сто? Это ведь было нелегко.
Стовин колебался.
— Не знаю. Почему-то мне казалось, что ты как-то поддержишь меня. Ты знаешь Север, ты дитя Севера. Мне стыдно признаться, но у меня было мало времени обдумать твою роль здесь.
Он показал на стол, заваленный картами, диаграммами, расчетами…
— Мы были очень заняты. Но я должен был…
Бисби перебил его, как будто не слыша последних слов.
— Чувство… У вас есть чувства?
— Да.
Бисби сунул руки в карманы и повернулся к окну. Голос его звучал немного смущенно, как будто он преодолевал какой-то внутренний барьер.
— Вы помните Эйнчорак… дорогу вдоль реки Нинилчик? По ней мы ехали в аэропорт.
— Да.
— Там живет один человек по имени Юлиус…
Внезапно на улице послышался шум. Дверь открылась и вошли Дайана с Валентиной, довольные, радостные. За ними вошел улыбающийся Солдатов, а затем показалась высокая фигура Волкова. Человек из Министерства иностранных дел был похож на кота, только что поевшего сметаны.
— Все улажено, — сказал Волков. — Завтра мы летим в Америку.
— Все! — воскликнула Валентина. Глаза ее сияли, она возбужденно смеялась.
Так вот почему Волков так доволен собой, подумал Стовин. Значит, и он с нами. И все же Стовин был рад. Волков оказался очень полезным человеком. Вероятно, где-то в советской иерархии, на очень высоком уровне, произошел поворот. Возможно, он был вызван желанием участвовать в конференции. Но это внезапно изменило все. Он и Солдатов получали всю информацию, о которой мог бы только мечтать западный ученый — температуру поверхности морей Карского, Лаптевых, Восточно-Сибирского, Охотского… Результаты измерений вулканической деятельности Камчатки… Стовин понимал, что учеными за последние три месяца проделана огромная работа, истрачены астрономические суммы денег. И они с Солдатовым получали все, что требовали. Волков следил за этим. Любой компьютер в Академгородке по первому требованию работал на них. Единственная страна в мире, где такая огромная работа могла бы быть проделана за такое короткое время, кроме СССР, были Соединенные Штаты.
— Я никогда не была в Штатах, — сказала Валентина. — И вообще, я за границей была всего раз, и то в Праге. Я даже сейчас не могу поверить, что лечу в Америку.
— Совершенно естественно, что жена должна сопровождать мужа, — сказал Волков. — Правда, должен разочаровать вас. В Нью-Йорке вам не удастся побывать. Мы летим через Тихий океан и прибудем в Лос-Анджелес.
— Почему? — спросил Бисби.
— Сейчас в Новосибирске погода лучше, чем в Москве. Там сильные снегопады.
— Временное явление, — сказал Солдатов.
— И тем не менее, здесь аэропорт в лучшем состоянии, чем Шереметьево. Аэропорт сейчас закрыт.
— Ясно, — сказал Бисби. — Но я не знал, что существуют рейсы через Тихий океан в Америку.
— Это неважно. Аэрофлот выделил для нас самолет. Он уже здесь.
Бисби ухмыльнулся. Любопытно, подумал наблюдавший за ними Стовин, что Бисби и Волков, ведущие беседы так, как будто ведут бой па шпагах, прекрасно понимают друг друга и чувствуют себя как давно знакомые люди.
Они поужинали вместе, а затем Стовин и Солдатов сели работать. Они пытались создать модель изменения климата на Кавказе и в нефтяных регионах Ирана. Бисби и Волков играли в шахматы, хотя американец знал, что он играет гораздо хуже русского. Валентина и Дайана укладывали вещи. После того, как закончилась третья партия и Волков объяснил, где ошибся Бисби, он поднялся.
— Вы, — сказал он Стовину, — можете оставаться здесь. Я поеду в школу с мистером Бисби. Вам с доктором Солдатовым нужно поработать.
Сильные порывы ветра сотрясали маленький домик. Снова пошел снег.
Когда через несколько минут пришел армейский вездеход, Стовин формально протестовал, но затем снова сел за стол с Солдатовым и они работали еще пару часов.
— У нас завтра трудный день, — сказал Солдатов. — Возможно, мы должны взять материалы в Америку и там окончить все расчеты. Там будет у нас ЭВМ?
— Конечно, — ответил Стовин. — И не одна.
Неожиданно дружеским жестом Солдатов похлопал Стовина по плечу.
— Спокойной ночи, — сказал он.
Волкову потребовалось двадцать минут, чтобы дозвониться по кодированному номеру до шефа КГБ. К его удивлению, трубку поднял сам председатель.
— Я сплю в своем кабинете, — сказал он. — Многие в Москве теперь делают так. До дома добраться сложно. А вы… вы уже все уладили с поездкой в США?