Ольге Андреевна явно просияла.
– Что вы ему такое сказали? У него заметно улучшилось настроение.
– Я сказал ему, что он гражданин гордой новой России и должен вести себя соответственно.
– Хочется верить. Ладно, что бы вы ни сказали, это подействовало. А теперь вы едете в Москву? Ваша работа там, наверное, закончена.
– Еще не совсем. Я позвоню через два дня.
– Украина сосет из нас соки.
– Спокойной ночи, Ольга Андреевна.
Как только Аркадий отключил мобильник, из-за яблони вышла Ева и тихо поаплодировала.
– Ваш сын?
– Нет.
– Племянник?
– Нет, просто мальчик.
Ева повела плечами, как кошка, которая устраивается поудобнее.
– Баба Яга! Сказка что надо. И все-таки в вас что-то есть.
– Я думал, что вы уехали.
– Как видите, нет. Так, значит, у вас сейчас никого нет? Нет женщины?
– Нет. А вы? Вы женаты с Алексом, живете врозь или разведены?
– Разведены. И это заметно?
– По-моему, да.
– Следы старого бедствия, воронка от бомбы – вот что заметно. – Слабый свет из окна падал на Еву, и глаза ее в темноте казались еще темнее. – Я все еще люблю его. Но не так, как вы любили свою жену. Знаете, вы испытали большую и верную любовь. У нас такого не было. Мы оказались более… ранимы, что ли… Задело обоих. Нельзя побывать в зоне и остаться без царапины. Сколько еще вы рассчитываете здесь пробыть?
– Понятия не имею. Думаю, прокурор хотел бы оставить меня здесь навсегда.
– Пока вы не сделаете что-нибудь с собой?
– Думаю, до этого не дойдет.
Именно это и тревожило в Еве Казке – сочетание стервозности, злости и, как она сказала, ранимости. Неужели она была и в Чернобыле, и в Чечне? Может быть, зона бедствия – ее среда обитания. Улыбка Евы означала, что женщина дает Аркадию еще одну попытку сказать что-то интересное и глубокое, но у Аркадия не было ни одной мысли. Все свое воображение он потратил на Бабу Ягу.
Открылась дверь. Алекс высунулся и сказал:
– Моя очередь.
– Наш новый друг Аркадий, возможно, не знает всех фактов. Факты вещь важная. Их нельзя не принимать во внимание.
– Ты пьян, – отмахнулась Ева.
– Не о том речь. Аркадий, вам нравится комедия?
– Если она смешная.
– Даю гарантию. Это русская черная комедия, – сказал Алекс. – Комедия с самогоном.
Мария открыла новую бутылку, выпустив тошнотворно сладкий запах перебродившего сахара, и заковыляла от гостя к гостю, наполняя стопки.
– 26 апреля 1986 года. Место действия: контрольный зал четвертого реактора. Действующие лица: ночная смена из пятнадцати операторов и инженеров, проводящих испытания. Идет проверка способности реактора работать, если все внешнее питание оборудования будет выключено. Раньше испытания проводились при включенной системе безопасности. На этот раз специалисты хотят добиться большего реализма. Цель – уничтожить систему безопасности ядерного реактора, однако это дело непростое. Нужна специальная программа. Надо отключить систему аварийного охлаждения реактора и закрыть задвижки. – Алекс быстро ходил взад и вперед, следя за воображаемыми тумблерами. – Выключить автоконтроль, блокировать контроль пара, сбить настройки, отключить проектную защиту, нейтрализовать генераторы системы аварийного питания. А потом начать удалять графитные стержни из ядра с помощью автоматики. Похоже на джигитовку на тигре – забава что надо. Имеется всего сто двадцать стержней, минимум тридцать погружены постоянно, потому что это советский реактор, военного образца, который был непрочным и малоэффективным, а такое, к несчастью, являлось государственной тайной. Увы, застой и все такое…
– Когда же начнется смешное? – спросила Ева.
– Уже смешно. И становится все смешнее. Представьте себе замешательство операторов. Мощность реактора падает, а ядро заполняется радиоактивным ксеноном, йодом и горючим кислородом. Как бы то ни было, но они просчитались – просчитались! – и вытащили из ядра все стержни, кроме восемнадцати контрольных, на двенадцать стержней снизили допустимую норму. И все-таки еще можно остановиться и не делать последний, гибельный, шаг. Они могут вернуть на место стержни, включить систему безопасности и закрыть реактор. Они еще не выключили турбинные клапаны и не начали настоящие испытания. Еще не нажата последняя кнопка. – Алекс мимикой изобразил колебание. – А теперь давайте прервемся и посмотрим, что находится под угрозой. Месячная премия. Первомайская премия. Если работники электростанции проведут испытания успешно, то, вероятно, получат поощрения и награды. С другой стороны, если закроют реактор, с этим определенно возникнут затруднения, и последствия непредсказуемы. Итак, премия против катастрофы. И, как нормальные советские люди, они решили действовать. – Алекс сделал вид, что нажал кнопку. – И сразу же вскипел реакторный охладитель. Со стороны реакторного зала послышались глухие удары. Старший инженер нажал кнопку аварийной защиты, контролирующей стержни, но стержневые каналы в реакторе расплавились, стержни заклинило, и кипящий кислород сорвал крышку, выбросив в небо ядро реактора, графит и горящую смолу. Черный шар поднялся над зданием, и синий луч ионизированного света ударил из открытого ядра реактора. На воздух взлетели пятьдесят тонн радиоактивного топлива, эквивалентные пятидесяти бомбам, сброшенным в Хиросиме. Однако «комедия» продолжалась. «Умные» люди в контрольном зале отказывались верить, что они сделали что-то неправильное. Они послали инженера проверить ядро. Он вернулся с черной от радиации кожей, как будто побывал на солнце, и сообщил, что ядра больше нет. Поскольку это сообщение было невероятным, пожертвовали вторым человеком, который вернулся с тем же страшным известием. Теперь, конечно, специалистам в контрольном зале ничего не оставалось, кроме как звонить в Москву.
Алекс поднял стопку с самогоном.
– И что же сказали наши герои, когда Москва спросила: «Как там с ядром реактора?» Они ответили: «С ядром все хорошо, не беспокойтесь, ядро в целости и сохранности». Москва вздохнула с облегчением. Это фраза-изюминка: «Не беспокойтесь». И вот мой тост: за зону! Рано или поздно, она будет везде! Почему никто не пьет?
Роман и Мария сидели словно в оцепенении, выглядели они жалко – их ноги не доставали до пола. Ванко отвел взгляд. Ева прижала кулак ко рту, затем вскочила и забарабанила по груди Алекса. Тот, не сдержавшись, оттолкнул ее. На несколько секунд все замерли, а потом Ева снова выскочила за дверь. На этот раз Аркадий услышал, как машина взревела и сорвалась с места.
Алекс опрокинул в себя стопку. Затем снова наполнил ее и, криво усмехнувшись, сказал:
– Что ж поделать, если мне это кажется забавным.
10
Как правило, трупы плавали на мелководье лицом вниз, растопырив руки и ноги. Этот же труп зацепился за решетку водостока, по которому вода из охлаждающего пруда поступала в отстойники меньшего размера. Аварийная вода все еще требовалась: реакторы были полны топлива и в некотором смысле они не столько бездействовали, сколько находились в состоянии спячки.
Двое с острогами пытались подтянуть тело поближе, рискуя упасть в пруд. Капитан Марченко наблюдал за ними с берега вместе с группой бесполезных, но любопытных милиционеров, братья Воропаи были в первых рядах. Ева Казка стояла возле своей машины, подальше от происходящего. Аркадий заметил, что выглядит она еще растрепаннее и неопрятнее, чем обычно. Вероятно, пришла вчера домой и сразу рухнула в постель. Аркадий и сам выглядел и чувствовал себя не лучшим образом.