— После нашего тайного собрания, — Себастьян перешел на шепот. — Мы отправили гонца, чтобы тот оповестил местных жителей о том, что они должны покинуть деревушку. Если они нас послушались, то уже сидят в соседней деревне, до которой день пути верхом. Желтокрестье — небольшое поселение, где в основном жили торговцы, которые после плаванья или после того, как торговцы из других стран прибывали, отправлялись по всей стране со своими товарами. Может быть, часть людей уплыла от греха подальше. Мы узнаем только, когда доберемся туда.
— Надеюсь, Ноэ не окажется столь же жесток, как его отец, — Алиса снова чихнула так, что нос зачесался. — А где Джонатан?
— Он отправился за дичью для ужина с несколькими солдатами. Ночь — его время и его волков. Тебе бы лучше пойти в палатку, пока совсем не простудилась, — принц указал на одну из трех больших палаток. Посередине была не просто палатка, а настоящий шатер. Судя по всему, он предназначался королю.
— Палатка Алисы находилась по левую сторону. Она была темно-зеленого цвета, почти черной в общей темноте, но факел приоткрывал истинный оттенок.
— Я так понимаю та, что справа принадлежит Александру?
— Ага, — Себастьян кивнул в сторону палатки, расшитой золотыми нитями, что складывались в узор ненавистных Алисой лилий. Таким же был и шатер короля.
— Мы с Джонатаном предпочли обычные солдатские палатки. Прямо за твоей.
— То есть у меня будет лучшая охрана? — Усмехнулась Алиса.
— А один из охранников еще и убийственной красотой блистает, — Себастьян забавно поиграл бровями, и Алиса пихнула его локтем в бок.
— Сразишь одной своей улыбкой всех врагов наповал? — Алиса подыграла ему, подмигнув.
— А ты во мне сомневаешься? Не удивляйся, если утром выйдешь и обнаружишь толпу моих воздыхателей без чувств, — Себастьян подмигнул Алисе в ответ, и она кротко хохотнула, оставив его.
Температура в палатке на удивлении намного отличалась от того, что творилось на улице. Алиса наконец-то смогла расстегнуть тулуп, но перед этим проверила, что полы плотно задернуты. Ей не хотелось выпускать и капли тепла.
Алиса стянула верхнюю одежду, закинув ее на спинку стула перед столиком. Револьвер Алиса убрала в выдвижной ящик. На столике обнаружилась миска с двумя кусками черного хлеба и парочкой отрезков сушеного мяса. Алиса накинулась на скромный перекус, будто не ела несколько дней. Она съела кусок хлеба и мясо всухомятку. Вкус явно не был сказочным и Алисе хотелось чего- нибудь горяченького, а не царапать горло уже наполовину черствым хлебом. Но она переживала времена и похуже.
В противоположном углу палатки Алиса наткнулась на кувшин с остывшим чаем. Алиса налила немного в глиняную кружку и выпила залпом. Травяной напиток смягчил стенки горла, и Алиса присела на край кровати.
На подобии постели сверху была накинута звериная шкура. Алиса стянула бежевую перчатку, не переживая, что к ней кто-нибудь нагрянет. В палатке не было так светло, чтобы кто-то сумел разглядеть бледный шрам. Да и уже не было смысла скрывать клятвенное ранение. Скорее, то была одна из тайн, что объединяла ее с Вильцгеймом. Этот секрет имел значение только для них, а другим, скорее всего, было не до этого.
Алиса прикрыла глаза, позволив себе погрузиться в буйный поток мыслей, которые теперь принадлежали только ей. Порой Алиса тосковала по назойливому голосу Блэкроу, что вечно наставлял ее и поучал. Он был способен найти выход из любой, даже самой запутанной и, казалось бы, безвыходной ситуации.
Но почему-то принадлежать самой себе Алисе нравилось больше. Она словно наконец-то добралась до руля и повела свой пиратский корабль туда, куда сама желала. Стыд до крови кусал за подобные мысли. Однако Алиса всегда ходила с Блэкроу по острию ножа. И ее товарищ будет отомщен. Алиса будет нести память о нем столько, сколько будет дышать на этом свете.
— Не помешаю? — Холодок пробежался по полу к ее лодыжкам, и Алиса открыла глаза, повернувшись на голос, который мечтала услышать.
— Охота прошла успешно? — Алиса села в пол-оборота, закинув одну ногу на постель.
— Да, сегодня нас ждет очень мясная похлебка, — Джонатан расстегнул верхние пуговицы мехового кафтана. — Прости за то, что было утром.
— Думаю, ты от меня заразился синдромом длинного языка, — стенки палатки задрожали от мощного ветра — предвестника хладного сезона. — Я не злюсь.
— Синдром длинного языка? Никогда не слышал о подобном заболевании, но я правда перестал думать перед тем, как что-либо сказать. — Вильцгейм подошел к кровати.
— Тогда тебе есть чему поучиться, — шутливо хмыкнула Алиса. — Хоть где-то я тебя обогнала.
— Неужели ты считала, что я лучше тебя? — Его штормовой взгляд смягчился, и он стянул с бледных рук перчатки. Пусть его ладони и были в тепле, но костяшки все равно покраснели. — Мне до тебя далеко, Алиса.
Алиса неосознанно взяла его руки в свои и слегка сжала. Она не смогла побороть в себе желание его согреть, однако язык остался так же остер:
— Не подмазывайся. Я же сказала, что не злюсь.
Неожиданно он опустился к Алисе, и она первая потянулась к нему, чтобы поцеловать. Его губы отдавали прохладой льда, а хвойный запах, собравший в себе весь лесной дух, вскружил голову. Пальцы Джонатана на шее заставили Алису вздрогнуть, и она на какую-то секунду прервала поцелуй. Вильцгейм воспользовался моментом замешательства и сел на кровать, притянув Алису к себе и усадив на колени.
Его ладони опустились на бедра, а губы нежно коснулись шеи. Алиса запрокинула голову назад, стыдливо прикрыв глаза. Она наслаждалась его ласками и упивалась тем, что он принадлежал только ей. Алиса не знала, тянуло ли их к друг другу из-за связи, что возникла в результате сделки на крови, или весь тот каскад чувств и фейерверк восторга были настоящими. Но Алиса отбросила все лишние размышления, что только мешали сосредоточиться на присутствии Джонатана.
Алиса зарылась пальчиками в его влажных волосах, а второй рукой продолжила то, что он не закончил: расстегивать пуговицы на его кафтане, что казался непреодолимой преградой между ними.
Однако это оказалось не таким легким делом, потому что Алиса вся дрожала и смогла справиться лишь с одной пуговицей. Поэтому Джонатан опрокинул ее на спину и навис сверху. Алиса впервые видела его таким открытым, беззащитным. Крепость, за которой он прятался ото всех, пала. Всегда уложенные волосы находились в полнейшем беспорядке, а нос и скулы заалели вовсе не из-за плохой погоды.
От него пахло еловыми ветками, влажной землей, свободой. И они позабыли о похлебке и удачной охоте на куропаток.
***
Тянущая и легкая боль в мышцах вырвала Алису из склизких лап сновидений. Веки, казалось, склеились. Разлепить их не получилось с первого раза, и Алиса позволила себе еще несколько минут понежиться в постели. Под звериной шкурой еще хранилось тепло прошедшей ночи. Прикосновения разгоряченных губ еще обжигали ключицы, скулы, костяшки пальцев.
Алиса перевернулась набок, вытянув руку вперед.
— Ну да, — не удивилась Алиса, приоткрыв один глаз. След Вильцгейма простыл. — Чего ты ожидала? Что он останется с тобой до утра? Вот идиотка!
И все же как бы Алиса себя не ругала, она верила, что проснется в его крепких, как стальная клетка, объятьях. Однако то было не самое главное разочарование в ее жизни. Алиса откинула звериную шкуру, что служила одеялом этой ночью. Присев, Алиса потянулась и свесила ноги на прохладный пол. Не раздумывая, Алиса нашарила высокие сапоги и натянула их, не зашнуровывая. Алисе еще предстояло одеться, а со шнурками она и без того не дружила.
— Генерал! — Раздался зычный голос за полами ее полушатра, как Алиса сама его нарекла в то мгновенье. — Через пятнадцать минут мы начинаем собирать палатки, а после — в путь.
— Принято! — Крикнула Алиса, чтобы солдат расслышал в том шуме и гаме, что начинали подниматься перед отбытием.
Алиса подскочила со своеобразной постели и подбежала к столу, у которого стоял стул с аккуратно сложенной на нем одеждой. Сверху этой стопки, что порадовала бы самого изощренного перфекциониста, красовался револьвер в новенькой кобуре с тонким ремешком, в который были вшиты маленькие изумруды.