Записывая его рассказ, Клер спросила, может ли он свести ее со старшей сестрой Дэрила – Мэдди, но он сухо ответил, что давно с нею не общается и что, узнав, кто такая Клер, она категорически откажется давать ей какое-либо интервью, тем более что она не виделась с младшим братом с 1972 года – с тех пор, как покинула семейную ферму.
В довершение Клер попыталась узнать, мог ли, по его мнению, Дэрил остаться в живых, на что Маршалл ответил совершенно четко – нет: тем же летом он наверняка наткнулся на кого-то покрепче – и его труп, должно быть, уже давно сгнил на каком-нибудь пустыре, вдали от человеческих глаз.
Так-то оно лучше.
Перед тем как уйти, Маршалл полюбопытствовал, что заставило такую красивую девушку заниматься столь гнусной историей.
Клер не нашлась, что ответить.
Иной раз она и сама спрашивала себя об этом.
Над головой у нее послышался приглушенный шум, оторвавший ее от воспоминаний, – он раздался в комнате, где спал Дамьен.
Когда она вошла, он лежал на кровати, скрючившись. Окно было наполовину открыто, белые шторы шевелились на сквозняке. Клер, босая, подошла к окну и затворила его. На ковре, под окном, лежал расколовшийся пополам цветочный горшок, а вокруг него валялись комочки земли.
Дамьен не сводил с нее глаз. Клер положила руку ему на лоб.
– Что случилось, Дамьен? Это ты открыл окно?
– Нет, не я, – прошептал он.
– Ладно, ложись, уже поздно. Давай-ка спи, не то завтра утром будешь разбитый.
Она снова уложила его и прикрыла ему плечи толстым одеялом, но он засучил ногами и сбросил одеяло. Тогда Клер схватила его за руки.
– Нет, не надо, он снова придет! – с нескрываемым страхом вскричал он.
Какое-то время Клер стояла неподвижно, нависнув над ним, а потом отпустила и присела на край кровати.
– Кто еще? Кто придет?
– Ну ты же знаешь… бука.
Она невольно вздрогнула, но тут же собралась с духом, чтобы скрыть волнение.
– Ты уже взрослый мальчик, тебе скоро двенадцать, в твоем возрасте не пристало верить во всякое такое…
– Нет! Он существует! И как только ты уйдешь, он придет опять!
– Ну хорошо, послушай, я оставлю дверь открытой и включу в коридоре свет, идет? Тебе здесь нечего бояться, уж поверь.
– Ладно, – проговорил Дамьен, снова укладываясь в постель.
Клер укутала его одеялом и поцеловала в щеку.
– И все-таки, может, заглянешь под кровать – проверишь?
– Ладно, как скажешь, – вздохнув, ответила она, – а потом ты прикусишь язычок на всю ночь, понял?
– Да, понял.
Она опустилась на колени, едва сдерживая возглас недоумения. Под кроватью было пусто – только чернильный мрак, казавшийся бесконечным, как будто скрывавший призрачную грань в другое измерение, готовое выйти за свои сумрачные пределы. Охваченная любопытством, Клер прищурилась – но рассмотреть ничего не смогла, хотя почувствовала, как лицо ей обдало холодком. Потом она пригляделась и, к своему облегчению, разглядела в слабых отсветах ночничка здоровенный железный чемодан, две-три книги и хлопья застоявшейся, будто вросшей в ковер пыли.