Отвратительно. Черт, как же отвратительно!
Еще и этот волк… Как тут не поверить в сказки? Вот только Дэвид и не позволяет это сделать. Может, Эмма и сдалась бы напору окружения. Может быть, ей было бы проще сказать себе, что все это – действительно проклятье. Что она дочь Белоснежки и Прекрасного Принца. Что Регина – это Злая Королева. Что все вокруг – просто жители Зачарованного Леса. Но она не могла. По большей части, из-за Дэвида. И немного из-за того, что просто не могла себя заставить поверить. Ну, в самом деле, какая такая магия? В реальном мире? Вы серьезно?
Демонстрация под окнами еще долго не расходилась. Время от времени Эмма выглядывала, убеждалось, что все по-прежнему, вздыхала и садилась обратно. Дэвид мрачно посматривал на нее, но выходить орать больше не выходил: хватило и одного раза. Тогда Лукас кинула в него подгнивший помидор и плюнула, назвав прихвостнем Свон. Эмма едва увела Дэвида обратно. Она его плохо узнавала: всегда такой мирный и спокойный, сейчас Дэвид готов был растерзать целый город, чтобы отстоять шерифа.
– Я выйду, – резко поднялся Дэвид, когда сквозь неплотно прикрытое окно до них в очередной раз донеслись неприятные выкрики. Эмма вскинулась.
– Куда ты?
– В туалет, – не оборачиваясь, бросил Дэвид и исчез за дверью. Эмма прислушалась: кажется, и в самом деле в туалет. Она вздохнула и откинулась назад на стуле, заставляя себя не переживать. Разве все это происходит впервые? Ну, в таких масштабах да. Но в целом-то…
Взгляд упал на телефон. Тут же вспомнился вчерашний разговор с Лили. Рука сама потянулась вперед, но Эмма ее отдернула.
Она не станет звонить Регине.
Или…
Станет?
Стала.
Воровато оглядываясь, будто совершая преступление, Эмма торопливо набрала номер мэрии, не желая звонить по мобильнику. Сердце стучало так, что было больно дышать. Эмма стиснула пальцами трубку и принялась считать гудки.
– Алло.
От знакомого голоса слегка защемило в груди. Сколько они уже не разговаривали? Нет, сейчас надо думать совсем не об этом.
– Ре… Регина? – запнулась Эмма и прикусила язык. Черт, не самое удачное приветствие.
В трубке мгновение помолчали, затем проговорили:
– Я слушаю вас, шериф Свон.
В другое время Эмма обрадовалась бы тому, что Регина узнает ее с полуслова, но не теперь. Впрочем, что-то теплое все равно откликнулось. Пришлось набрать воздуха в грудь прежде, чем продолжить:
– Регина, я тут нашла одну запись… Мне нужно, чтобы ты ее посмотрела.
Эмма все еще обращалась к Регине на «ты». Она пыталась переучиться, пыталась заставить себя и не могла. Эмма просто не могла дистанцироваться настолько. Она и так отошла максимально далеко, это «ты» было лишь небольшой уступкой самой себе.
В ответ раздался приглушенный смешок.
– Давно не виделись, Свон. Скучала по мне?
Это прозвучало так нетипично для Регины, что Эмма в первое мгновение опешила, не зная, что и сказать.
– Регина? – осторожно уточнила она. – Это ты?
На том конце провода послышался негромкий смех.
– Простите, шериф, - извинилась Регина. – Давно мечтала сказать именно так.
Эмма угукнула, не зная, как реагировать. У Регины явно хорошее настроение. Надо бы этим воспользоваться.
– Послушай, – зачастила она, боясь притормозить и не довести дело до конца, – мне правда нужна твоя помощь. Я знаю, что ты занята, но, может быть…
Эмма смущенно замолкла. Стоило ли так умолять? Нет, конечно, нет. Вот сейчас Регина оседлает любимого конька и скажет, как отрежет. А Эмме потом весь день ходить с опущенным хвостом и перемалывать в уме разговор. Лучше бы она не звонила… Лучше бы не звонила.
– Хорошо, мисс Свон, – неожиданно легко откликнулась Регина. – Я свободна завтра вечером. Вы сможете заехать в мэрию?
Эмма, ожидавшая совершенно иного ответа, торопливо воскликнула:
– Конечно!
– Вот и славно, – заключила Регина. – Тогда до завтра.
Она повесила трубку до того, как Эмма успела попрощаться, и Эмма долго сидела с отчаянно бьющимся сердцем и слушала гудки.
Она сделала это. Она ей позвонила. Она ее услышала.
Черт.
Она по ней скучала.
Комментарий к Глава 6
Смотрите в следующей серии:
…
– Это был долгий, очень долгий год. А чем все это время занималась ты?
…
– Не могу понять, какого цвета у вас глаза, мисс Свон.
…
– Подумай. Что тебе в этом городе?
========== Глава 7 ==========
Лили уехала утром, и Эмма проводила ее только до дверей, потому что Лили сама настояла на этом. А Эмма не особо и сопротивлялась: утро было ранним, а ночь – бессонной.
– Я вернусь через пару дней, – заверила ее Лили. – Ты и опомниться не успеешь.
Эмма, успевшая привыкнуть жить не в одиночестве, кивнула.
Она действительно хотела, чтобы Лили вернулась. К ней. Это стало чем-то само собой разумеющимся. С Лили было просто, она не строила из себя невесть кого, разговаривала как нормальный человек и могла помочь даже тогда, когда ее не просили. Последнее было особенно важно, потому что Эмма в силу своего характера с трудом преодолевала неприязнь к просьбам о помощи. Смириться-то она смирялась, но внутри еще долго и нудно свербело от того, что приходилось себя преодолевать.
Поцеловав Лили на прощание и закрыв за ней дверь, Эмма вернулась в постель, радуясь возможности поспать еще часик. Однако буквально через полчаса была вновь вырвана из плена не очень сладкого сна трелью мобильника.
– Слушаю.
– Шериф Свон, вам нужно подъехать. В больницу.
На проводе был Вэйл, бодрый, но раздраженный. Его безапелляционный тон заставил Эмму сесть в постели и тряхнуть головой.
– Это еще зачем? – точно так же, без приветствия, ответила она и буквально увидела, как Вэйл поморщился.
– Приедете – увидите.
И этот наглец бросил трубку.
Эмма снова тряхнула головой.
Да когда же они приучатся обращаться к ней уважительно?!
Ах да.
Руби ведь.
Значит, никогда.
Сна, разумеется, уже не было ни в одном глазу. Эмма даже пожалела, что послушалась Лили и не поехала ее провожать: не пришлось бы сейчас соскребать себя с постели. Честное слово, она больше выспалась, когда встала полчаса назад!
На часах было около шести утра, когда Эмма подъехала к больнице. Вэйл ждал ее у главного входа: угрюмый и напряженный. И он курил. Эмма никогда не видела, чтобы в Сторибруке хоть кто-нибудь курил. Пожалуй, это потрясло ее больше, чем все остальное.
Вэйл привел Эмму в подвал больницы, где, как оказалось, вполне себе процветало психиатрическое отделение. Причем агрессивно красным цветом, расплескавшимся по стойке, перед стойкой и за ней. Эмма, учуяв знакомый запах, на мгновение замерла, а потом прерывисто вздохнула.
– Кто? – только и спросила она.
Вэйл поморщился, снова полез за сигаретами, потом вспомнил, видимо, что в больнице курить не разрешается, и сказал:
– Главная сестра отделения.
Эмма не была уверена, что хочет на нее смотреть. Но пришлось, все же она пока оставалась шерифом. Женщина лежала за регистрационной стойкой, горло ее было перерезано – от уха до уха. Белый халат покрылся пятнами, и это даже выглядело почти красиво. Почти – если бы Эмма ценила этот вид искусства.
Похлопав себя по карманам и убедившись, что не взяла перчатки, Эмма вздохнула, покачала головой и присела на корточки. Что уж она там надеялась разглядеть, пожалуй, не знал никто. И она сама тоже. Все равно надо было вызывать Эшли.
Эмма встала. Ее чуть потряхивало, как и всегда от вида трупа.
– Когда это случилось? – спросила она Вэйла. Тот прикинул в уме прежде, чем сказать:
– Пару часов назад. Сегодня мое дежурство, я делал обход и решил, что неплохо будет спуститься сюда. Мы обычно тут время не проводим, но порой надо заглядывать.
Он поморщился и пояснил, видя удивление Эммы:
– Дух тут тяжелый. Не хочется заряжаться отрицательными эмоциями.
Эмма приподняла брови, однако комментировать не стала. Как по ней, так в Сторибруке везде был тяжелый дух, вообще из дома не выходить, что ли?