– И? – призвала она Вэйла продолжить свою мысль. Он кивнул.
– Ну, вот и спустился.
Он помедлил, затем добавил, будто нехотя:
– И пациенты пропали.
– Что? Все? – ужаснулась Эмма, уже представляя, как психи разбрелись по городу. Твою ж мать, это сколько их отлавливать придется?
– Их всего двое было, – успокоил ее Вэйл. – Ваш старый знакомый Джефферсон и Белль Френч.
Эмма прикрыла глаза.
Да, успокоил. Ага.
Женщина убита. А Джефферсон всегда производил впечатление буйного. Да и эту Френч Эмма не знала. Отлично, просто отлично.
У Эммы уже готов был задергаться глаз. Не город, а сплошное наказание. Впрочем, надо признать, что целый год тут было тихо. То пусто, то густо, как говорится. Вот только почему всегда есть жертвы?
Велико было желание зло ухмыльнуться и сказать «Нет, спасибо, я не буду этим заниматься, а то мало ли, еще кого-нибудь убью!» Но, конечно же, Эмма так не сказала, а вызвонила Дэвида и велела ему приехать. Кажется, на заднем плане что-то верещала Мэри Маргарет, недовольная тем, что у ее парня есть работа, которая внезапно заставляет его работать, но Эмма не стала это комментировать. В конце концов, Дэвид большой мальчик и разберется самостоятельно.
Эшли, опередивший Дэвида, осмотрел жертву и заявил, что разрез профессиональный.
– Это, конечно, на первый взгляд, – тут же оговорился он. Эмма знала, что Эшли суеверен, хотя и не понимала, что страшного в том, чтобы выдать устное заключение, пусть оно даже окажется впоследствии ошибочным. Оно же не идет ни в какие инстанции.
– Профессиональный, – пробормотала Эмма, затем огляделась, высматривая Вэйла. Он разговаривал с приехавшим Дэвидом.
– Слушайте, – Эмма подошла к ним, кивая напарнику, – Вэйл, скажите, Френч или Джефферсон могли бы это сделать?
Вэйл пожал плечами.
– Да кто ж их знает? – немного раздраженно отозвался он. – Если какой всплеск был, могли бы, полагаю. Так-то Белль была очень спокойной, ее любили. Джефферсон буянил, но в меру. Да и открыть самостоятельно камеры…
Он покачал головой. Эмма хмыкнула, просчитывая варианты. Дэвид стоял, поглядывая на нее, и молчал, явно ожидая указаний.
– А камеры не могли открыться из-за сбоя электричества?
– Исключено, – отрезал Вэйл. – Здесь не цифровые замки.
Дэвид тут же отправился проверять, так ли это. Тем временем у Вэйла пискнул пейджер, Эмме пришлось отпустить его. Проследив, как санитары поднимают тело и запаковывают его в мешок, она в который раз за сегодня вздохнула и пошла к Дэвиду.
– Проверь записи камер. Надеюсь, хоть тут проблем не будет.
Дэвид с сожалением посмотрел на нее.
– Эмма, может быть, ты не заметила, но тут нет камер, – и он обвел руками помещение.
Очень захотелось выругаться. Смачно и громко, так, чтобы всем стало неудобно. Эмма сдержала порыв, сцепив зубы, и снова занялась дыхательной гимнастикой.
Да, отвратительный город. Тут все и всегда идет не по плану.
– Кто-то мог их выпустить?
Дэвид пожал плечами.
– Да кому надо-то?
– Кому угодно, – буркнула Эмма, не сознаваясь в том, что и здесь подумала на Голда. В конце концов, было очень удобно думать на него и вешать всех собак. Он ли не заслужил? Разумеется, вслух свои мысли Эмма озвучивать не стала: Дэвиду она доверяла, однако уши могут иметься везде. Да такие, что тотчас же донесут Голду. А как себя поведет он…
Но зачем ему все это? Или он таким образом пытается отвести глаза от чего-то более глобального? Ха, что может быть глобальнее психов, разбежавшихся во все стороны!
Оставив Дэвида разбираться, Эмма отправилась в участок, по пути скинув сообщение Спенсеру. Произошедшее пока мало его касалось, но Эмма понадеялась, что под давлением обстоятельств он изменит свое мнение насчет записи и даст добро вызвать Голда на допрос. Может быть, конечно, то, что случилось в больнице, Голда никак не касается, однако отметать этот вариант совершенно неправильно. В мире есть такие люди, которых касается все. И Эмма вполне серьезно думала, что Голд к ним относится.
Уже входя в офис, Эмма наконец поняла: Джефферсон на свободе. А это значит…
Она тут же отправила парочку полицейских к дому родителей Пейдж, справедливо полагая, что Джефферсон может там объявиться. Также подала запрос в больницу на данные Белль Френч, о которых забыла попросить Вэйла, пока находилась там. На составление отчета о произошедшем ушло какое-то время, когда Эмма поглядела на часы, было уже около полудня. Охнув, она схватилась за мобильник.
Так и есть.
Четыре пропущенных и три смс-ки. Смс-ки от Генри.
«Эмма, как насчет погулять? И мароженого!!!!! :)»
«А можно еще в книжный зайти!!!»
«Ау!!!!!!!»
Эмма быстро накатала сыну ответ, пообещав ему все предложенное проделать завтра. Она сомневалась, что сегодня сумеет урвать хотя бы минутку. Генри расстроился, но не обиделся. Убедившись, что все в порядке, Эмма взялась за звонки.
Первой звонила Лили. Эмма набрала ее, но было занято. Следом настала очередь Спенсера.
– Да? – ответил он после трех гудков.
– Вы звонили.
– Звонил. Вы, я так понимаю, из больницы?
Голос прокурора звучал свежо. То ли он выспался, то ли удачно притворялся. В любом случае, Эмма ему позавидовала.
– Оттуда. Решила, что вам нужно знать.
– Это правильно. Такие вещи затягивать не стоит. Так чего вы хотите, шериф Свон? Чтобы я разрешил вам навестить Голда и попросить его заглянуть в участок?
– Вы проницательны.
– Мне говорили. Но мой ответ прежний. Надо ли разъяснять?
– Нет. Я просто надеялась…
– Надежда – глупое чувство, шериф. Ориентируйтесь на здравый смысл. И держите меня в курсе событий. Всего доброго.
Спенсер отключился, а Эмма еще какое-то время держала телефон в руке, словно не решаясь нажать кнопку. Прокурор был краток и обстоятелен. Да, Эмма надеялась. Попытка не пытка. Жаль, что не вышло.
Третий звонок был от Дэвида, который лишний раз подтвердил, что камер на цокольном этаже отродясь не водилось и что никто не видел, как пациенты покидали больницу. Правда он тут же сказал, что черных выходов много, и камер на половине тоже нет. Эмма чертыхнулась и твердо решила – пусть даже уже было немного поздно – написать заявление в мэрию с просьбой установить в больнице камеры. Может быть, это поможет в будущем.
Ох, мэрия…
Со всеми этими проблемами Эмма совсем забыла о Регине. Досадуя, она взглянула на номер того, кто звонил ей последним. Надо же. Какое совпадение.
Усмехаясь, Эмма нажала кнопку «Вызов» и, потирая глаза, принялась ждать.
– Мисс Свон, – сказали ей чуть погодя. – Я уж подумала, что вы меня игнорируете.
– Практически, – улыбнулась Эмма. – Прости. Была занята.
Она посчитала, что Регина уже знает о случившемся, и оказалась права.
– Полагаю, вы расскажете мне все в подробностях сегодня за ужином.
Эмма кивнула. Затем, спохватившись, ответила:
– Непременно. Во сколько мне за тобой заехать?
– Я заказала столик на восемь. Думаю, в половине восьмого будет в самый раз.
Столик? Эмма и подумать не смела, что все будет так серьезно.
– А Генри? – уточнила она. – Он знает, что у нас сегодня встреча?
Она хотела сказать «…знает, что мы встречаемся…», но в голове это прозвучало как-то неправильно.
Эмма давно уже решила, что не будет ничего скрывать от Генри по мере возможности. После той их крупной ссоры она пересмотрела кое-какие свои взгляды и стала более откровенна с сыном. Ей казалось, что он оценил такой подход.
– Все в порядке, мисс Свон. Генри останется с Робином и Роландом, ему некогда будет скучать.
Ответ был дан не совсем на тот вопрос, который Эмма задавала, и он ее немного покоробил. Зачем было напоминать о Робине? Эмма о нем очень удачно забыла.
– Замечательно, – сказала она вслух. – А теперь, если ты извинишь, мне надо возвращаться к работе.
– Вы на что-то обиделись, мисс Свон? – в голос Регины заползла вкрадчивость. Эмма поджала губы.