– Куда едем, красавица? – осведомился Джонс, поигрывая бровями. Он развалился на сиденье.
Эмма недоуменно уставилась на него.
– Простите?
Джонс вздохнул, качая головой.
– Двигай, говорю, – сказал он без иронии. – А то крокодил тебе машину взглядом подожжет.
– Почему крокодил? – удивилась Эмма, заводя мотор.
Джонс хмыкнул.
– А ты погляди, как смотрит. Даже не мигает.
Перед тем, как пристегнуться, Эмма посмотрела на Голда. Он стоял абсолютно ровно и смотрел на Эмму в ответ.
И действительно не мигал.
Это было жутко. Так жутко, что Эмма рванула со стоянки с силой, из-за которой в салоне запахло горелым: подпалились покрышки. Какое-то время она молчала, выруливая на нужную улицу, потом кинула Джонсу:
– Куда вас подвезти?
– К себе, – не замедлил он с ответом. Эмма, не глядя, покачала головой.
– Исключено.
– Нет, – спокойно отозвался Джонс. – Он тебе угрожал. Я хочу убедиться, что ты доберешься до дома целой и невредимой.
Эмма вздрогнула. Черт. Неужели?.. Нет. Голд бы не стал ее трогать. Ведь правда? Правда: обычно те, кто угрожает, не доходят до открытых действий.
– Вы слышали наш разговор?
– Да что его слышать? По одному твоему взгляду, лапочка, все понятно.
Джонс протянул руку и похлопал Эмму по колену, которое та мгновенно отдернула.
– Вот этого не надо, пожалуйста, – резко попросила она, наконец, посмотрев на своего случайного спутника. Тот вскинул руки, словно сдаваясь.
– Ладно тебе, – он подмигнул. – Я соскучился. Это был долгий, очень долгий год. А чем все это время занималась ты? – Джонс улыбался широко и белозубо. И теперь уже – искренне.
– Мы с вами не настолько близко знакомы, мистер Джонс, – напомнила Эмма и тут же получила в ответ:
– Так давай познакомимся!
Джонс, в общем-то, был вполне во вкусе Эммы. В той его части, которая была направлена на мужчин. Обаятельный, нахальный, добивающийся своего. Такой визуальный плохиш, в груди которого наверняка бьется доброе сердце. Но Эмма уже не смотрела на мужчин, как на объект сексуального интереса – а на Джонса сейчас она могла посмотреть только так и никак иначе.
– Зачем вы вернулись? – спросила Эмма, меняя тему. Она почувствовала, что Джонс недоволен таким ходом, однако обошлось без возражений с его стороны.
Что он забыл в Сторибруке? Только ли ее? И должно ли это ей льстить?
– Хотел повидать тебя. Узнать, так ли сильно ты скучала по мне, как я по тебе.
Он снова протянул руку, но в последний момент передумал и убрал ее. Эмма едва заметно кивнула. Правильно. Иначе пришлось бы высаживать его прямо здесь.
Эмма думала, что после целого года ей будет неловко находиться рядом с Джонсом. Действительно, было неловко. Но не из-за прошедшего времени. И не из-за того, что он отсидел срок, пусть и странно маленький для того, что совершил. Нет, карты путало в основном то, что Джонс, казалось, твердо вознамерился приударить за Эммой. И его намеки были даже не намеками, а размышлениями по поводу будущего, которое в его голове уже явно сложилось. И не один раз.
Вынужденная слушать то, что ей совершенно не нравилось, Эмма, как могла, поскорее добралась до дома и, затормозив, сказала:
– Послушайте, мистер Джонс…
– Киллиан, – тут же поправил он ее.
– Киллиан, – согласилась Эмма, не подумав, что ее согласие называть его так может быть расценено совершенно определенным образом. – У меня много дел. И вы меня задерживаете.
Джонс все же ухватил ее за руку и крепко сжал.
– Я сейчас уйду, – пообещал он, когда Эмма попыталась вырваться. – Две секунды. Пообещай мне, что мы еще встретимся.
Эмма покачала головой.
– Послушайте…
– Пообещай – и я уйду, – повторил Джонс, не отпускающий ее руку. Взгляд его был предельно настойчив.
Эмма вздохнула. Ну что ты будешь делать? Надо ведь освободиться от него…
– Хорошо.
– Когда? – тут же спросил он.
– Ну, знаете!.. – Эмма с силой вырвала руку из его хватки. – Я не знаю, зачем вы на самом деле приехали, но попрошу вас уйти. Прямо сейчас.
Она хотела сказать, что иначе вызовет полицию, но она ведь сама была полицией. Пришлось прикусить язык.
Джонс убрался. Не без умоляющего взгляда, который заставил Эмму поморщиться. Она еще какое-то время сидела в машине, следила, как Джонс уходит, а затем очень быстро побежала домой. И уже дома пришла к мысли, которая ей очень не понравилась.
Джонс появился в городе тогда, когда было совершено убийство. Конечно, на первый взгляд, ему незачем убивать медсестру, но… Но в мире еще много секретов, которые Эмме пока не открылись. Хорошо бы, конечно, чтобы это подозрение дальше головы не пошло. Очень хорошо.
Эмма все еще не боялась. Она отлично сознавала, что угроза окружает ее со всех сторон, однако страха попросту не было. Зато было раздражение от собственной беспомощности и досада на то, что никак не удается прижучить тех, кто этого заслуживает.
Она подумает о Джонсе позже. Даже если он маньяк-убийца, он пока явно не планирует ее убивать. За остальных, конечно, не поручиться, но Эмма не может спасти всех. Кроме того, у нее уже есть планы на сегодня. И менять она их не станет.
Быстрый душ, смена одежды, непослушные волосы, собранные в хвост – и последний взгляд в зеркало. Эмма осталась недовольна увиденным, хотя выглядела как обычно. Но время поджимало, что-то менять было не с руки, поэтому пришлось торопиться. К счастью, улицы Сторибрука, как и всегда, были почти пусты, так что от дома до мэрии Эмма добралась за десять минут. И взбежала по лестнице на второй этаж ровно к тому моменту, как Регина захлопнула дверь своего кабинета.
– О, мисс Свон, – тепло поприветствовала она Эмму. – А я-то гадаю, уж не снаружи ли вы меня ждете.
Регина улыбалась настолько искренне, что Эмма растерялась. Она вообще часто терялась с Региной, но раньше это всегда происходило от утрированной отстраненности и язвительности. Мало-помалу Эмма научилась пробиваться сквозь эти стены, и вот теперь – новые испытания. Поддернув ворот бадлона, Эмма сглотнула.
– Привет.
– Привет, – эхом отозвалась Регина. Кивнула и направилась к лестнице. Эмма, будто завороженная, пошла следом.
Она по-прежнему была прекрасна. Темные глаза, аккуратная прическа, идеальный костюм. Совершенство. Эмма не могла это не признать, да и не хотела. Весь год она пыталась выкинуть Регину из головы, но та забралась обратно сразу, как представился шанс. И вытеснила собой все, что успело произойти. Отчасти Эмма была даже рада: ей не доставляло удовольствия постоянно размышлять о преступлениях, чужих смертях и мерзком Голде, пытающемся ее запугать. Пусть уже лучше Регина.
Разумеется, за прошедший год они виделись не однажды. Хотя бы на улице. Вот только целый год Эмма не ходила никуда с Региной. Ей даже стало немного не по себе: снова начнутся сплетни. Ее в городе и без того не любят, а уж в компании с Региной…
Регина не сказала ни слова, пока не села в машину и не пристегнулась. Только тогда она вздохнула и покачала головой.
– Что-то никогда не меняется.
Кажется, она имела в виду то, что Эмма все еще ездит на «Жуке».
– Мы можем поехать на твоей машине, – торопливо предложила Эмма.
– Она в ремонте.
– Тогда вопрос решен.
– Думаю, что да. Вперед, мисс Свон. Столик нас ждет.
Столик действительно их ждал, как и официант, который подбежал сразу же, как они уселись. Эмма никогда раньше не была в этом ресторане – по правде сказать, она слышала, что открылся какой-то новый, но так и не дошла до того, чтобы проверить, – а потому разрешила Регине сделать заказ за нее. Та выбрала рыбу и белое вино для себя и стейк и красное вино для Эммы. Эмма, которая боялась, что Регина ограничится низкокалорийным салатом, перевела дух и улыбнулась.
– Я очень рада тебя видеть, – сказала она искренне. – Это лучшее, что произошло со мной за сегодня.
Она говорила абсолютную правду. В самом деле, выбирая между трупом медсестры, угрозами Голда, возвращением похотливого поклонника и женщиной, с которой у них всегда все было очень сложно, трудно выбрать что-то из трех первых пунктов. Даже если очень хочется.