Утром взял ружьё – к хираре пошёл на отшибе.
Амба с Алылы уже поджидали на завалинке, ковром обшарпанным покрытой. А из окна разбитого пьяный ор доносился.
– Пойдёмте, – проронил паренёк сухо.
Всю дорогу смурной была девчонка, даже не слушала. Посмотрела только раз, как дед силок на ствол молодой сосны привязывал, чтобы тот, разогнувшись, соболя в воздух подкинул. И сказала: «Жестоко это – за шею подвешивать, чтоб задыхался».
А потом ушла в чащу обратно. Паренёк задумался на секунду и за сестрой потопал.
Дед один посреди густой тайги остался. Алексей думал обидеться, но смог взять себя в руки, успокоился. Тоже к Бахте направился через лес.
Как добрался – вообще не понял… На лешачью тропу угодил, заплутал. Кружил-кружил, лишь под вечер к реке вышел, сориентировался – до дома ночью добрался. Сидел по-старинке: с лучиной, размышлял, на рассвете уснул. Поздно очень утром опять пошёл к хибаре. Но никого не нашёл: ни снаружи, ни внутри.
Долго перед ней стоял, думая, как поступить, а потом поступь за спиной услышал. Обернулся.
– Кеты думают, что русским нельзя доверять, – сказал Амба.
– Почему?
– Считают, что из-за вас спились.
Алексею его слова не понравились.
Нахмурился он.
А паренёк отвернулся к Енисею.
Дед потоптался рядом некоторое время и на завалинку сел, от расстройства вони не чуя.
Мысли из головы его вылетели.
Посидел-посидел он и… домой потащился.
Бессмысленным всё стало ему казаться.
Пил бы – выпил бы – напился. Но привычки такой не имел. В советско-финскую войну даже, когда минус сорок было «ворошиловский паёк» однополчанам дарил.
Не любил он водку. Не имел пристрастия. Не мог Алексей себя ругать за беду кетов. Только понял это – из дома долой! Но добежать до двери не успел, потому что ту Алылы распахнула настежь.
– Ты откуда здесь? – ошалел дед.
– Искала – нашла…
– Зачем пришла?
– Учиться хочу, а не русских во всём винить!
Потеплело на душе у деда – решил он Алылы обнять, но сдержался: уж слишком настороженной девочка была…
Втроём они постигали науку таёжную охотничью до самой зимы.
А потом нежданность произошла…
Крайне приятная!
Отыскал его в Бахте друг старый, но при этом молодой вечно, Григорий, и сказал: «Внук жив твой».
Засомневался Алексей, всей душой заметался. Как быть? И на внука поглядеть охота, и Алылы с Амбой не оставишь – пропадут, узнанное позабудут!
Заметила его страдания девчонка и говорит:
– Езжай, дедушка…
– А мы в лес уйдём, – паренёк добавил.
– Там соболей промышлять будем.
– Когда-нибудь встретимся.
Тяжко было им расставаться…
– Станем настоящими кетами[3]! – на прощание обещал Амба, а Алылы подтвердила, кивнув.
Поверил им дед Алексей.
_______________________________________________________________________________________
[1] Кукла – хранитель очага у кетов.
[2] Имя злого духа в мифологии эвенков. Это прозвище тигра: «большой», «великий», «огромный».
[3] «Людьми» по-кетски значит.
Продолжение следует...