Осуждая “откровенно злобную тональность” всей книги Волкогонова, позор его трактовки “кровей” Владимира Ильича с материнской стороны, безнравственность назойливого повторения того, что Ленин “русских обзывал дураками, лентяями” (как будто нельзя найти подобных высказываний у Салтыкова-Щедрина, Радищева, Горького, Шаляпина, Бунина и других патриотов России), Л. Оников в заключений пишет, адресуясь к генерал-философу: “Обнаженная безнравственность автора книги “Ленин” видна из того, что, прикидываясь верующим, на деле он поступает как антихрист. Христианин не может так поступать. Волкогонов публикует в книге страшный снимок Ленина — обезумевшего от неизлечимой болезни человека. Христос исцелял больных, слепых делал зрячими, избавлял от проказы, падучей, бесноватости, взывал к состраданию. А вы? Выносите на публичный показ смертельно больного человека. Позорище! Как может нормальный человек глумиться и наслаждаться чужим страданием?”.
К этому справедливому негодованию надо добавить, что “страшный снимок” больного Ильича был сделан Марией Ильиничной только для себя и самых близких и никогда не предназначался для обнародования. Волкогонов поступил низко, похитив и опубликовав глубоко интимное из личного архива Ульяновых.
Я солидарен с критикой Л. Ониковым волкогоновского тезиса о том, что Владимир Ильич будто был “человеком антигуманного склада”, сторонником массового применения насилия против врагов Советского государства, и другими положениями его рецензии в “Правде”. Тем не менее она носит обобщающий характер. Но опус Волкогонова так густо усеян ошибками, измышлениями и клеветой, что необходим разбор каждой его главы. И на поверку выясняется, что на рынок выброшена самая лживая книга о Ленине. Особое внимание мною будет уделено первой части, которая имеет прямое отношение к симбирскому периоду жизни Ульяновых.
Не зная броду не суйся в воду
Первая глава двухтомника “Ленин” Д. Волкогонова разбита автором на шесть частей, первая из которых названа “Семейной генеалогией” и начинается она краткой характеристикой Симбирска — “глубоко провинциального городка”, ставшего “колыбелью будущего отца русской революции и основателя первого в мире социалистического государства”. Насколько примитивно делает это дважды доктор наук, видно из первой же фразы: “Губернские ведомости” Симбирска в конце прошлого века (когда именно? — Ж. Т.) сообщали, что в 1897 году в городе насчитывалось сорок три тысячи жителей, в том числе 8,8 процента — дворяне, 0,8 процента духовенство, 3,2 процента купцы и почетные граждане, мещане — 57,5 процента (с. 40).
Спрашивается, зачем “пудрит мозги” читателям автор, сообщая эти, никому ненужные цифры? Ведь Владимир Ульянов родился в 1870 году и данные о Симбирске надо было приводить за этот, а не 1897 год, когда он находился в далекой сибирской ссылке. Сведения за 1870 год содержатся в книге “Великое начало” Ж. Трофимова (М., 1990).
Надуманным является и утверждение Волкогонова о том, что после основания (1648 г.) Симбирск “скоро превратился в типичный тихий провинциальный российский городок”, и в этом, мол, “крохотном городке” жизнь текла “спокойно, неторопливо, без потрясающих новостей” (с. 41). Во-первых, Владимир Ульянов родился не в каком-то мифическом “крохотном городке”, а в губернском городе, который по уровню социально-экономического и культурного развития превосходил многие другие губернские центры России 1870-х годов. Во-вторых, Симбирск не мог стоять в стороне от жизни страны и в своей истории испытал немало политических потрясений, в том числе наступления отрядов С. Разина и Е. Пугачева, переживал и все последующие события вместе со всей Россией. Что касается “новостей”, то во времена жизни в Симбирске Владимира Ульянова они поступали из столиц по телеграфу, и семья Ульяновых узнала, например, об убийстве народовольцами Александра II 1 марта 1881 года уже через несколько часов после этого события[8].
Процитировав из I тома “Биографической хроники В. И. Ленина” строки о появлении на свет вождя и сведения о его родителях, Волкогонов замечает: “Вот и все. Остальные сведения о семье нужно по крупицам собирать в двенадцати томах...” Только профаны могут рассматривать “Биохронику”.главным источником знаний о семье Ульяновых. Надо ли удивляться тому, что генерал-философ, цитируя из “Биохроники” сведения о том, что Ульяновы в 1870 году проживали “во флигеле дома Прибыловской на Стрелецкой улице (ныне ул. Ульянова, д. 17а)”, сам-то не представлял, что и в этом случае опростоволосился: на месте “ул. Ульянова” с 1970 года находятся Ленинский мемориал и площадь Столетия со дня рождения Ленина. Совершенно не представляет Волкогонов и облик отчего дома Володи Ульянова и вместо него на 96-й странице приводит фотоснимок несуществующего в Ульяновске здания.
8
Трофимов Ж. Великое начало. М., Молодая гвардия, 1990, с. 46.
См. Казанские губернские ведомости, 1865, 25 июня.