– Что вы не надо никуда идти. Я слышал хруст. Очки уже точно ни на что не годятся. Да и опасно сейчас туда возвращаться. Вдруг, эти хулиганы никуда не ушли, а поджидают вас, чтобы обидеть снова.
– Ну, это маловероятно…– я растерянно замерла. Бывает у меня такое. Несмотря на сильный характер внезапно нападает какая-то нерешительность, стою и не знаю, что делать. Это происходит редко и всегда не вовремя.
Пауза затягивалась. Время близилось к полуночи, и меня скоро начнут искать родные. Я выпала из задумчивого состояния, заметив испачканный рукав куртки Тимофея.
– Давайте поднимемся ко мне. Я вас почищу, и мы придумаем что делать дальше, – выпалила я смутившись.
Тимофей уточнил:
– А мы никого с Сельвой не побеспокоим? Я так понял, уже довольно поздно. Может, я пойду. – Он сделал шаг в сторону выхода и споткнулся, зацепившись за коврик.
– Нет, нет, – еле успев поймать Тимофея, ответила я.– Мы никому не помешаем. Пойдемте.
Я подхватила спасителя под руку и помогла добраться до лифта. Пока кабинка поднималась, я с ужасом думала, что скажет мама про визит позднего гостя. Надеюсь, мне хоть раз повезет, и мама будет крепко спать?
Тихонечко открыв дверь, мы зашли в квартиру. Все предосторожности оказались напрасными. Мама не спала.
Она вышла в прихожую в любимом теплом халате поверх ночнушки, в волосах бигуди, взгляд строгий. Явно легла пораньше спать и не дождавшись, дочери встала, волнуясь, отправилась караулить к кухонному окну, выходящему прямо во двор. Она всегда там меня ждет.
– Саша, – строго начала мама, – я понимаю, отца нет дома, но это не повод нарушать все договоренности и являться домой так поздно. И потом…– она изумленно замолчала, только сейчас увидев, что дочь пришла домой не одна. – Кто это?
Тимофей покраснел и смущенно сказал:
– Я очень извиняюсь, что так поздно оказался в вашей квартире…но, – он нерешительно замолчал, явно не зная, что сказать дальше.
– Мама! Это мой старый знакомый, ты не помнишь его? – пришла я на помощь. – Мы вместе учились. А сегодня случайно столкнулись около дома, долго болтали и уже стали прощаться как Тимофей поскользнулся, упал и ужас, разбил свои очки. Он без них слепой как крот, да и испачкался сильно. В общем, мама, я привела его к нам. Надо привести Тимофея в порядок. Ты же понимаешь!
Я стала решительно стаскивать куртку с Тимофея. Он очень старался помочь, но у него плохо получалось. Все походило на какой-то замысловатый танец в узком коридоре, в котором Сельва приняла активное участие, гавкая и прыгая на меня. В конце концов, куртка оказалась у меня в руках, мама успокоилась и удалилась на кухню.
– Я иду ставить чайник, а ты, Сашенька, проводи гостя в ванну, пусть спокойно умоется. А потом будем пить чай с плюшками! Как удачно я их сегодня напекла, как знала, что гости будут! Да и собачку, наверное, нужно покормить. Я сейчас посмотрю, что ей можно дать.
Мама всю жизнь считала, что лучшее лекарство от стресса — это сладкий чай со свежими булочками. Через пять минут чайник уже кипел, чашки стояли на столе, а аромат подогретых плюшек заполнил кухню. Сельва, довольно виляя хвостом, уплетала кусочек вареной грудки, забыв все переживания.
Мама усадила Тимофея и начала угощать, одновременно расспрашивая обо всем на свете.
Оставив гостя наслаждаться плюшками, я отправилась в ванную оттирать куртку. В душе я очень надеялась, что Тимофей не проговориться про неприятное происшествие, случившееся во дворе. Иначе меня ожидал тотальный контроль со стороны родителей. Мама почему-то всю жизнь за меня очень боялась, хотя отец давно научил любимую дочку решать проблемы самостоятельно.
Наконец, куртка была очищена, и я пришла на кухню. Здесь мне открылась милая семейная сцена. Чай был выпит, мама сидела, подперев кулачком щеку, и внимательно слушала рассказ Тимофея. А гость успевал и плюшки уплетать, и увлекательные истории про работу рассказывать.
Мы просидели, проболтали еще около часа. Больше говорил Тимофей, а мы с мамой только ахали да вопросы задавали. Он так интересно и увлеченно рассказывал про исследования в области химии, так забавно жестикулировал, что покорил маму окончательно.
Тут Тимофей заметил часы на стене и забеспокоился:
– Сколько времени, Алекс? Я явно засиделся.