- Охотник Анисим. Дело у нас к тебе.
- Входите, не заперто.
Анисим толкнул дверь, которая со скрипом открылась и впустила их в избу. Внутри было холодно, темно и не убрано. Почерневшая от сажи печь занимала большую часть единственной комнаты. Когда глаза привыкли к полумраку, Анисим смог разглядеть древнюю старуху, сидевшую за столом. Единственным освещением избушки была зажжённая лучина, слабый огонёк которой помог увидеть сморщенное лицо старухи, которая курила трубку, выпуская клубы табачного дыма.
- Что ещё у вас за дело? - спросила она и скорчила гримасу, означающую улыбку, обнажив при этом редкие кривые жёлтые зубы.
- Куля, мы к тебе не с пустыми руками пришли, вот, хлебца принесли, - Матрёна выложила на стол краюху, - помоги, на тебя вся надежда.
Худой морщинистой рукой Акулина взяла хлеб, понюхала его и зажмурилась от удовольствия.
- Говори, что надо.
Анисим рассказал ей о Родмире и злом старце.
- Так, что же ты хочешь от меня? - уставилась на него старуха.
- Возьми-ка вот ещё, - Матрёна пододвинула к ней два варёных куриных яйца.
Увидев их, Акулина немного смягчилась.
- Куля, подскажи, как снять заклятье с парня, - ласково заговорила с ней Матрёна.
- Это сможет сделать только тот старик. Он - колдун. Сам наложил, сам и снимет.
- Никаких других способов нет? - горестно вздохнула Матрёна.
- Есть, - ответила Акулина и смолкла.
Матрёна вынула из узелка кусок копчёной зайчатины и пододвинула его к сестре. Акулина не удержалась, откусила кусочек, и глаза её снова подобрели.
- Если убить старика, то я смогу вернуть заблудшую душу вашего волколака в её человеческую оболочку навсегда.
- Помоги, Христа ради, помоги. А я тебе ещё медку принесу. У Пахома в этом году мёда много, - взмолилась Матрёна.
- А я зайца или тетёрку подкину, - попытался умаслить старуху Анисим.
Она тут же встрепенулась и сказала:
- Зайца такого же, как этот.
Затем Акулина вновь вонзила свои жёлтые зубы в кусок мяса, а потом добавила:
- И тетёрку тоже.
- Согласен. Будет тебе и заяц и тетёрка.
- Снять заклятье не так уж и сложно. Надо вырвать у оборотня клок шерсти и бросить его в огонь.
- Всего лишь? - удивился охотник.
- Не совсем. Ещё надо произнести заветные слова. Но сработает это только в том случае, если колдуна, который наложил заклятье уже, не будет в живых. А справиться с ним не просто. Убить его можно только в ближнем или рукопашном бою. То есть из ружья или с другого оружия на расстоянии этого сделать нельзя.
- Так вон оно что, - на секунду задумался Анисим, как будто что-то припоминая.
- Людей он к себе близко никогда не подпускает. А вот волков не боится, так как легко может управлять ими. Поэтому пускай ваш волколак явится к нему в личине волка, тогда, возможно, ему удастся справиться с колдуном.
- Понял, я всё понял. А потом, значит, сразу к тебе его вести?
- Подожди, - Акулина взяла со стола пучок сухой травы и протянула охотнику, - перед тем, как идти к колдуну, пускай пожуёт этой травки, чтобы тот не смог воздействовать на него. И ещё, последнее. У меня труба в печи совсем забилась. Почисти её, а то огонь разжечь в нужный момент может не получиться. И дровишек принеси, у меня ни одного полена не осталось.
- Сделаю. Сегодня же сделаю. Прямо сейчас за дровами и отправлюсь, заодно дрын захвачу, трубу проковырять.
- И про зайца не забудь, - Акулина не дожидаясь ухода гостей, с жадностью накинулась на еду. Видно, она была сильно голодна.
- Зайца потом, когда заклятье снимешь, - остановился в дверях Анисим.
- А ты хоть знаешь, как понять, что заклятье снято? - с набитым ртом пробубнила Акулина.
- Нет, - растерялся охотник.
- У твоего парня где-то на теле, даже когда он становится человеком, растёт клочок волчьей шерсти. Видел?
- Нет, - ещё сильнее опешил Анисим.
- А ты попроси, пусть покажет. Когда его душа навсегда останется в теле человека, то шерсть отпадёт.
До самого вечера возился Анисим с печью Акулины. Из дома он привёз телегу дров, заготовленных на зиму, и несколько раз лазил на крышу, пока труба полностью не была вычищена. Наконец, в избе стало тепло от весело потрескивающих дров, но не осталось ни дыма, ни его запаха. Довольная Акулина влезла на печь, погреть свои старческие косточки, а Анисим вернулся домой. Он сразу же принёс из хлева длинную тяжёлую цепь, один конец которой закрепил скобой к полу, а другой - пристегнул замком к ноге Родмира. Ключ от этого замка протянул Лизавете.
- На, пускай у тебя, дочка, хранится, - сказал Анисим и посмотрел на Родмира, - А ты, парень, уж на меня обиду не держи. Не со зла это я. Скоро ты будешь свободен.
Охотник рассказал, что удалось выяснить у Акулины.
- Вот такие, значит, дела. Когда теперь ты волком-то обернёшься? - спросил он, завершая разговор.