- Ну, раз Митрич говорит, - развёл руками Пантелей и тоже отправился восвояси.
Постепенно, переговариваясь, разошёлся весь собравшийся народ.
Через три дня Анисим и Родмир, обрядившись в полушубки и валенки, рано утром отправились в лес.
- Надо до темноты как следует приготовиться и лучше, сделать это заранее, - сказал Анисим Матрёне, которая согласилась присмотреть за Лизой в их отсутствие.
Надев на спины мешки с провизией и охотничьими принадлежностями, мужчины бодро зашагали к лесу и вскоре скрылись из виду. Лизавета долго смотрела им вслед, пока заботливая Матрёна не заставила её вернуться в избу. Снега в лесу было ещё мало, поэтому лыжи, которые сильно сэкономили бы время и силы, пришлось оставить дома.
- А ты когда в волка-то обернёшься? - прервал тяготившее молчание Анисим.
- Как только солнце скроется за горизонтом, так и обернусь, - ответил Родмир.
- Так ты это... на меня-то не кинешься?
- Не кинусь. У меня только повадки волчьи появляются да нюх хороший. Ещё в темноте видеть гораздо лучше начинаю. А так, я сам собой остаюсь, только тело волчье. Если бы я полностью волком становился то, наверное, это не было бы так мучительно. Но когда чувствуешь себя человеком в волчьей шкуре, то.... Даже не знаю, как объяснить.
- Ну, ладно, ладно. Авось, всё наладится. А помнишь, я говорил, что видел этого колдуна?
- Помню. Расскажешь?
- Ну, слушай. Давно это случилось. Я тогдакак ты, молодым ещё был. Пошёл как-то поохотиться.
- Один?
" Я в лесу, считай, вырос и люблю один побродить, и тогда это тоже мне нравилось. Присел, как вы с отцом отдохнуть и неожиданно на меня волки выскочили. Один совсем близко подошёл, оскалил свою злобную пасть, вот-вот набросится. Тут этот старик появился. Так, мол, и так, в волка или смерть.
- Нет, - говорю я ему, - не хочу быть волком.
- Ну, как хочешь, - махнул он рукой и тот волк кинулся, чтобы вцепиться мне в глотку, да не успел. Вонзил я ему свой охотничий нож в самое сердце. Заскулил жалобно волк и обмяк, еле я из-под него вылез.
- Ты ещё об этом пожалеешь! - крикнул колдун и скрылся в лесу.
Прошло несколько дней. Пошли бабы в лес за брусникой, а с ними и моя молодая жена Василиса. Ягод в тот год очень много было. Я дома остался с Лизанькой. Она тогда ещё совсем кроха была. Сижу себе, из дерева пытаюсь игрушку для доченьки выстругать, а она спит у себя в люльке. Вдруг слышу, голосит кто-то на улице. Оказалось, волк Василису насмерть загрыз. Я сразу понял, чья это работа. Оставил Лизу у соседей, а сам взял ружьё и в лес. Два дня и две ночи ходил, искал злодея. Глаз не сомкнул. На третий день сел перекусить, сморило меня, уснул. Но у охотников сон чуткий, что-то почувствовал, открываю глаза, поодаль стоит старик, смотрит и смеётся:
- Всё равно будет, как я захочу.
У меня ружьё наготове было, я не стал ничего говорить, а выстрелил в него. Упал колдун. Не двигается. " Ну, всё убил", - подумал я и решил его похоронить. Стал осматриваться, где лучше могилку вырыть, где земля помягче. Оглянулся, а его нет. Вот, значит, как получилось. Вернулся я в деревню. Несколько дней думал, что делать. Понимал, не пощадит он и Лизаньку мою ненаглядную. А потом запряг лошадь, сложил пожитки, взял дочурку и пошёл вниз по реке. Сколько шёл, не помню. Да только однажды набрёл на мужиков из Брусничного. Назвался им другим именем и так здесь и осел. Около двадцати лет уж прошло, а видишь ты, злопамятным этот колдун оказался. Нашёл меня и здесь. Не могу допустить, чтобы с Лизой что-то случилось. Она - всё, что у меня осталось в этой жизни".
- Я тоже за неё жизни не пожалею, - сказал Родмир, когда Анисим смолк.
- Да видел я, как ты на неё смотришь. Обидишь - со мной дело будешь иметь.
- Ты, правда, думаешь, что я смогу её обидеть?
- Если бы я так думал, ты бы не жил в моём доме. Это я так, к слову. Далеко ещё до поляны твоей?
- Не очень.
- Тогда давай привал сделаем, а потом примем кой-какие меры предосторожности, -предложил Анисим.
Когда в лесу начало темнеть, на поляну к пресловутому пню потянулись звери. Они покорно брели и рассаживались на свои места. Затем появился старик. Какое-то время он раздавал всем задания на предстоящую ночь. Дождавшись, когда последний из его слуг покинет поляну, колдун повернулся к лесу, чтобы исчезнуть в нём. Но дорогу ему преградил волк.
- Это ты, Родмир? Ты жив? Ничего этим лентяям доверить нельзя. Зачем пришёл. Будешь меня о прощении молить?
- Нет. Не за этим, - волк всё ближе и ближе подходил к старику.
- Подожди. Я зла на тебя не держу. Только теперь ты мой должник, и должен хорошенько отработать свою оплошность, - вкрадчиво звучал голос старца. Но скоро он понял, что не имеет влияния на Родмира. Глаза колдуна засветились, и неестественно подпрыгнув, он мгновенно превратился в волка.
Анисим, спрятавшийся в ветвях старого разлапистого кедра, при свете появившейся из-за макушек деревьев луны, видел, как два волка сцепились друг с другом и, громко рыча, покатились по земле, покрытой белым снегом. Охотник замер, его сердце громко колотилось от волнения. Несколько минут продолжалась смертельная схватка. Неожиданно луна скрылась, рычанье прекратилось, и Анисим, не желая оставаться в неведении, слез с кедра и кинулся к волкам. Они лежали без движения.