Здесь изготовляли все металлические части аппаратов.
Джек удивлялся порядку и налаженности работы — трудно было отделить человека от машины. Одинаково размеренные движения у тех и у других, ни одного перебоя в работе. Молчаливая сосредоточенность людей, однообразный разговор станков, быстро и бесшумно снующие вагонетки, наполненные блестящими винтиками, гайками, пластинками все это создавало впечатление чего-то таинственного.
Рабочие заметили Джека. Один из них бросил короткую фразу соседу. Джек ее не расслышал, но заметил, что Джойс переглянулся с Хольдом и улыбнулся.
— Вы сегодня — герой дня, и рабочие хотят отметить это.
Один из рабочих подошел к Джеку и передал ему просьбу товарищей:
— Мои товарищи просят вас, мистер Арвинг: делайте какую-нибудь пометку на всех частях, которые побывают у вас в руках в то время, когда вы будете осматривать мастерские.
Джек не мог понять смысла этой затеи, но решил добросовестно исполнять просьбу рабочих.
Не выходя во двор, они обошли все мастерские завода.
Везде Джека поражала постоянная согласованность работы людей и машин: одни дополняли других. Весь завод представлял из себя громадный точный механизм. Каждое мельчайшее колесико вертелось в такт и, сцепленное с другими, составляло неотъемлемую часть всей машины.
Машинный зал электрической станции привел в восторг Джека. Громадное светлое помещение. Пол уложен разноцветными блестящими плитками… Правильными рядами стоят мотор-генераторы — на первый взгляд неподвижные и молчаливые.
Правильными рядами стояли машины…
Джек подошел поближе — нет, и они неустанно работают — вращаются с бешеной скоростью, тихонько напевая трудовую песню. Вдали спокойно постукивает Дизель, как бы не сознавая, что это он движет все машины и станки завода. Второй Дизель почему-то молчит; около него копошатся человеческие фигуры.
Надо было идти дальше; Джек чувствовал, что он задерживает своих спутников.
— Ну, а теперь мы увидим, — сказал Хольд — самый центр нашего завода, его мозг — лабораторию. В ней мы испытываем все наши приборы и разрабатываем новые.
В отделе передатчиков…
— Вот здесь, в отделе передатчиков, вы увидите все типы их, начиная от старых искровых, которые мы изготовляем только в силу необходимости, до новейших ламповых. Полюбуйтесь-ка на этого старичка-крикуна.
Хольд подошел к одному из шкафов и нажал телеграфный ключ. Вся комната наполнилась громким треском, который исходил из наглухо закрытой коробки с двумя цветными стеклами в стенке. Сквозь стекла видно было яркое пламя.
— Это разрядник, — сказал Хольд, — одна из самых важных частей искровой радиостанции. Сейчас еще его шум заглушен кожухом, — не хотите ли послушать его в натуре; только закройте глаза: искра будет очень яркая.
Хольд снял крышку металлического кожуха.
Джеку пришлось заткнуть уши: сплошной рев оглушил его.
Хольд выключил станцию и стал показывать Джеку детали.
Разрядник представлял из себя большой металлический диск, усаженный длинными зубьями по всей окружности. Во время работы он вращался с колоссальной быстротой.
— Видите, какими странными и некультурными приборами приходилось людям пользоваться еще так недавно, — продолжал Хольд. — А теперь взгляните-ка на современный ламповый передатчик, — как он эффектен и молчалив, а между тем его работу слышно на тысячи верст!
Хольд включил рубильник.
Рубильник…
Пять больших ламп засияли внутри шкафа.
Джек с любопытством рассматривал странные лампы — о них он только читал: волосок, который накаливался, как в обыкновенных электрических лампах, был окружен блестящим широким цилиндром. Внутри между ним и волоском виднелась спираль из тонкой проволоки.
— А вот наш последний малыш! — и Хольд указал на маленький изящный ящичек, размером не больше сигарной коробки. Джек поднял крышку ящика: внутри были две маленьких лампочки — они ничем не отличались по устройству от больших и несколько катушек из проволоки. От ящика шли два шнура. Один кончался штепсельной вилкой, как у переносной электрической лампы. На конце другого был прицеплен микрофон.
— А вот наш последний малыш…
— Этот радиотелефонный передатчик работает от любого осветительного штепселя, — рассказывал Хольд; — я уверен, что радиолюбители ухватятся за него. Дальность его действия 30 километров — большего нашим любителям и не надо. Мы подготовляем сразу большую партию таких передатчиков. Все шансы за то, что на них будет громадный спрос.