Долго сидел Джек, уставившись в одну точку.
Наконец, одобрительно кивнул головой.
Встал, потянулся, взглянул на часы — было уже поздно. Нужно хорошенько выспаться, а завтра снова за работу.
Было уже поздно…
Утром квартирная хозяйка застала своего жильца за странной работой: Джек сматывал провод с рамки и пришивал его к подкладке своего пиджака.
7
Мистер Джойс шагал по комнате из угла в угол и возбужденно размахивал руками.
— Дорогой Джек, вы на ложном пути. Хольд — мой главный инженер, и он не менее, чем я, заинтересован в развитии завода. То, что теперь завод имеет недурную репутацию в промышленных и деловых кругах, объясняется главным образом энергией и способностями Хольда. Он так удручен несчастьями, которые постигли завод, а вы пытаетесь уверить меня, что он враг завода, мой враг.
Джек уже с полчаса терпеливо выслушивал хвалебные речи по адресу Хольда и, наконец, решил выдвинуть свою тяжелую артиллерию.
— Несколько вопросов, мистер Джойс, и мы поймем друг друга. Кто конкурировал с вами по военному заказу?
— Трансокеанская Компания.
— А откуда перешел к вам Хольд?
Мистер Джойс весело рассмеялся.
— Из той же Компании, но… на два года раньше получения этого заказа. Думаю, что за этот срок прежние симпатии Хольда поостыли, тем более, что к нам он переходил с значительным повышением оклада и на ответственный пост, а там почему-то не имел возможности выдвинуться.
Джек решил не отставать.
— Вы настаиваете на шпионах, которых придумал Хольд. А почему бы этим неуловимым шпионам, ну, скажем, не взорвать ваш завод и одним взмахом не покончить с ненавистным заказом?
— Да-а, — протянул Джойс, задумываясь.
Потом оживился:
— А почему бы Компании не пустить наш завод на воздух?
— Потому что в этом для нее нет ни малейшей выгоды. Ей важно, чтобы вы не выполнили совсем или просрочили заказ по вашей же собственной вине. Это дискредитирует завод, лишает его доверия правительства. А затем расследование причин взрыва могло бы повести к крупным неприятностям для Компании. Здесь действуют очень тонко, с большим расчетом.
Мистер Джойс смущенно поглаживал затылок: в доводах Джека было много логики.
А тот не прекращал атаки.
— Убеждены вы, мистер, в правоте моих взглядов?
— На пятьдесят процентов.
— Остальные пятьдесят считайте за мной и только помогите добыть их. Сколько рабочих перешло к вам после поступления Хольда с заводов Компании?
— Человек семь-восемь.
— Надо как-нибудь изолировать их или в крайнем случае поставить под строжайший надзор, чтобы в ближайшие дни они не натворили беды. А через неделю, я думаю, мы сумеем накрыть и всю братию… с их желтолицыми главарями.
Ничего не понимая, Джойс вопросительно поднял голову.
В дверях стоял Хольд, подозрительно оглядывая собеседников.
Джек не смутился.
— А, вот и вы кстати, мистер Хольд, — помогите мне убедить вашего директора: вчера вечером я видел двух ваших рабочих, беседовавших с большой опаской с каким-то японцем. Я теперь и убеждаю мистера Джойса хорошенько присмотреть за этими господами на всякий случай. А ваш шеф — удивительно доверчивый человек — он головой ручается за честность каждого пайщика завода.
— Осторожность никогда не повредит, — вяло отозвался Хольд. — Обещаю вам, мистер Арвинг, принять все меры.
Посидев еще минут пять — для приличия, Джек поднялся и стал прощаться.
8
Вечером по одной из шумных улиц города взад и вперед бродил молодой человек со свертком под мышкой.
По-видимому, он очень страдал: одна щека его и ухо были завязаны широким черным платком с толстым слоем ваты. У бедняги, надо полагать, сильно болели зубы, — он часто прижимал руку к повязке и замирал в таком положении.
У бедняги сильно болели зубы…
Затем он зашел в кафе и потребовал мороженого.
— Алло, Джек! Что это ты навертел себе на голову? Никогда не поверю, чтобы твои зубы могли болеть.
— Что ты навертел себе на голову?
С этими словами к Джеку подошел его приятель Дик, служивший в полицейском управлении.
— Тише, тише, не кричи, подвести можешь, — зашипел Джек — садись-ка лучше поближе, побеседуем. Дело вот в чем: я надумал новый способ подслушивать интересные разговоры. Смотри — Джек отогнул край повязки: под ней лежал телефон, плотно прижатый к уху, шнур от него тянулся под пиджаком к свертку.