В тот вечер я мало читала в кровати. Я предпочла погасить свет и еще долго думала о Тиме, как он придет за мной в школу и будет говорить со мной по-английски. Тим – первый молодой человек, с которым я познакомилась. Только бы мы подружились.
Глава 3
В которой Тим становится моим другом
Тим сразу же занял особое место в моей жизни. У меня таких людей не так много. Я пыталась вспомнить, есть ли у меня друзья, но так и не вспомнила.
– Не хочешь пригласить подружек в субботу, поиграете вместе? – иногда спрашивает мама. – Целыми днями на кровати валяешься. Тебе не кажется, что пора завести друзей-ровесников?
Я не отвечаю на вопрос без ответа. Мама с легким презрением на меня смотрит:
– Может, ты хочешь, чтобы я тебя записала в спортивную секцию?
Это настоящий вопрос, и я поспешно на него отвечаю:
– Нет-нет, спасибо, мне не очень хочется заниматься спортом. У меня нет времени, мне много задают.
Знакомая песня. Два года назад я ходила на танцы. Мама полагала, что от них будет польза.
– Да-да, – настаивала она, – ты станешь грациознее и красивее.
– А может, лучше ты прекратишь водить меня к парикмахеру, который стрижет меня почти под ноль?
– Ну нет, – воспротивилась мама, – у тебя очень тонкие волосы, их надо стричь совсем коротко, и они станут гуще.
И вот, в трусах и майке, я очутилась в просторном зале с деревянным полом, в окружении перевозбужденных девчонок, которые скакали как блохи. Нужно было присоединиться к этому безумному хороводу. Я судорожно вскакивала и приседала, ритмично дергая ногами. Это уже была не я, я превратилась в заводного клоуна, который беспорядочно содрогался под выкрики тренера. Смешно и нелепо. Все мышцы болели, я упарилась, еле дышала. На самом деле, стоя в последнем ряду у двери, я задыхалась от ярости.
– Сюзанна, давай, старайся! – вдруг завопил тренер.
Тут все девочки перестали прыгать и обернулись ко мне.
– Уверен, что ты можешь достать до ступни кончиками пальцев…
Руки у меня опустились, в горле пересохло.
– Нет, я даже до колен не дотягиваюсь, – прошептала я.
– Ну же, напрягись! – кричал тренер, – Иди сюда ко мне, стань в первый ряд.
Охватившее меня желание провалиться сквозь землю сосредоточилось в животе, но я двинулась вперед. Девочки расступались, пропуская меня, словно зачумленную. Они откидывали волосы со лба и раскрасневшихся от старания лиц. В глазах у них сверкал металлический блеск. Занятие продолжилось.
– Распрямилась! – кричал тренер. – Выше голову! Плечи назад! Дыши! Ниже! Выше! Быстрее! Прямее!
Честное слово, лучше бы меня отправили в ад – я покорно пошла бы туда с песней, – чем терпеть урок танцев по средам после обеда. Шли недели, спина все больше сгибалась, голова вжималась в плечи, шею уже не было видно за выпирающими лопатками.
Я рассматривала себя в зеркале ванной. Я напоминала горбатого гнома. «Если так будет продолжаться, – думала я, – у меня появятся крылья. Они уже явно растут у меня на спине». Я наклонила голову и провела рукой по шее. «Крылья будут огромные, я превращусь в ангела и смогу улететь».
В конце концов мама заметила, что уроки танцев не только не придали мне грациозности, но и с каждой неделей все больше меня калечили.
– Господи, какая же ты неуклюжая, – постоянно повторяла она.
Она не стала настаивать и не продлила занятия. Я смогла спокойно ходить в библиотеку по средам после обеда, а потом идти валять дурака к бабушке.
Тогда-то мама и начала приставать, чтобы я пригласила друзей.
– В субботу, – предлагала она, – пригласи их в субботу. Хочешь, я позвоню их родителям?
– У меня нет друзей, – отвечала я.
– Послушай, у всех есть друзья…
– Может быть, – говорила я, – у всех, кроме меня.
Но мама никогда не сдавалась, предварительно не испробовав все возможные варианты.
– Подумай хорошенько, есть же наверняка девочка или мальчик, с которыми ты ладишь?
Я погружалась в размышления. И чем глубже я погружалась, тем острее ненавидела девчонок-воображал нашего класса. Что же касается мальчиков, я не могла вспомнить не только ни одного лица, но и ни одного имени. Я относилась к ним как к личинкам или рыбкам.
– Ну что? – заискивала мама с нотками надежды в голосе.
– Нет, честное слово, – говорила я, – никого. Может, на следующий год, когда вырасту…
В конечном счете в маминых глазах мелькало разочарование, на том разговор и заканчивался. Ну что плохого в том, что я люблю одиночество? Я же никому зла не причиняю. Смотрю в окно, придумываю разные истории в ванной перед зеркалом, воображаю, что я – в Индии, слоняюсь по квартире, читаю книжки.